— Рожденная повелевать, а не следовать, — ответила Сайтара. — Ты уступаешь?
Лейс'анна рассмеялась.
Солнечная эльфийка запустила в нее заклинание - черный, изнуряющий луч, но Лейс'анна отбила его защитной магией, созданной из амулета, который она носила.
— Ты хочешь сразиться, эльфийка?
Сайтара лишь улыбнулась.
— Очень хорошо, — сказала демоница. — Покорись мне.
Она почувствовала, как магия принуждения Лейс'анны бьет по ее разуму. Слова прорезали ее сознание, словно предложение бандита, приставившего нож к ее горлу.
Сайтара почувствовала крошечное мерцание разума Лейс'анны и поняла, с кем она столкнулась: избранная слуга могущественного принца демонов - мастера манипуляций, который читал и контролировал мысли с благословения могущественнейших темных сил.
Могущественных темных сил. Сайтара улыбнулась.
И тут Лейс'анна вздохнула, почувствовав, как ее собственная сила вновь обратилась к ней. Сайтара не только подавила волю Избранной, но и ответила ей своим заклинанием принуждения.
Лейс'анна корчилась на полу, рычала и скребла когтями по камню, разбивая собственные иллюзии. Манящее женское тело превратилось в мощный торс и лапы огромного льва, а руки стали могучими лапами. Ее лицо стало более темным, мохнатым и явно кошачьим. Разрушив иллюзии, ламия в ужасе уставилась на Сайтару.
— Так кто настоящий лидер? — снова спросила Сайтара.
Ламия поднялась, но только на колени. Вокруг нее культисты пали ниц в поклоне. Сайтара слышала шепот повелителя демонов Лейс'анны и видела, как сильно Граз'зт желает заполучить ее потемневшую душу. Она задрожала от силы, которую ощутила через эту связь разумов.
Как ловко зло маскировалось в плоти самых ярких и сияющих людей.
— Да, — сказала Лейс'анна, слегка скривив губы.
Когда солнечный эльф проснулся, его охватило ощущение легкости и тепла. Он медленно осознал, что лежит обнаженный на широкой мягкой кровати. Теплая рука ласкала его лоб, и, подняв бледную руку, он увидел темноволосую женщину с бледными глазами, которая улыбалась ему.
Илдар подумал, не было ли все это сном, и не вернулся ли он в Эвермит.
Потом он вспомнил культистов, логово и мучительный крик Сайтары и задохнулся. Он понял, что дева-эльфийка - это Сумеречная, одетая в простую белую одежду.
— Не волнуйся, — сказала она. — Ты в безопасности. Я сняла комнату в «Топоре и Молоте». Тебя окружает настоящая армия закаленных в боях дварфов, о борьбе против которых даже Эльминстер подумал бы дважды. Здесь нас никто не найдет.
Илдар полуприподнялся, морщась от усилий, и потянулся за своей туникой на край кровати. Сумеречная перехватила его руку, встав между эльфом и одеждой. Она задержала его руку между ними на долгий, тихий вздох. Затем она толкнула его обратно на подушки и поднялась на ноги.
— Отойди! Я должен...
— Солнце, правда. В твоем хрупком состоянии ты не в силах противостоять лестнице, тем более шайке демонов-культистов. — Тон Сумеречной был почти укоряющим.
— Но...
— Я не для того так старалась, чтобы спасти твое сверкающее тело, чтобы ты снова его разорвал. — Она оглядела его с ног до головы и улыбнулась, криво выгнув краешек губ, от чего у Илдара волосы встали дыбом от предвкушения. — Оно слишком красивое.
Он оттолкнул локтем это чувство.
— Отойди от меня, предательница! — огрызнулся он. — Ты бросила Сайтару на верную смерть!
— Не будь посмешищем, — сказала Сумеречная. — Это она предательница. Она сказала мне многое в храме: Я сказала: «Браслет не настоящий», и она наклонилась, чтобы сказать: «Я знаю».
— Ложь.
— Естественно, ты мне не веришь, — сказала Сумеречная. — Отлично. Спрашивай меня о чем угодно - я обещаю правду. И никак иначе. Мое слово.
— Слово воровки? — голос Илдара был саркастичен.
— Этого будет достаточно.
— Очень хорошо, тогда, — ответил он. — Для начала: как тебя зовут?
— Сумеречная лиса, как я уже говорила...
— Твое настоящее имя, — поправил Илдар.
Сумеречная прикусила губу.
— Спроси меня о чем-нибудь еще.
Илдар нахмурился.
— Очень хорошо. Это правда?
— Что правда?
— Что ты работаешь с демонопоклонниками. Вот почему ты знала, что у них есть Браслет и куда идти. Поэтому ты все знала.
Сумеречная закатила глаза.
— Я могла бы рассказать тебе, но кому ты поверишь? Мне, воровке, или своей драгоценной сестре, которую ты, несмотря на все доказательства обратного, все еще считаешь другом?
— Говори, и мы увидим, что я думаю, — сказал Илдар.