Элида заставила их продолжать прогуливаться по веселым улицам незамеченными. Она напоминала Ровану каждый раз, когда он сжимал зубы, что в каждом королевстве, на каждых землях, есть глаза. И если возникнет слух, что группа воинов Фэ терроризировала города в поисках Маэвы, наверняка он дойдет к Королеве Фэ в мгновение ока.
Ночь опустилась на земли, и на холмах за стенами города зажглось сверкающее золото костров.
Рован, наконец, перестал рычать при виде пламени. Как будто оно служило ему напоминанием, было его болью.
Но потом они прошли мимо группы солдат Фэ, и Рован выступил вперед. Если он провел их таким холодным, расчетливым взглядом, Элида знала, что у него наверняка есть план.
Когда они нырнули в переулок, принц Фэ рассказал его в суровых, жестоких деталях. Через неделю они собирались начать. И вот. Крики росли в здании выше.
Элида поморщилась, когда трещавшая древесина подавила звон колоколов:
— Мы должны помочь?
Гавриэль провел по своим золотистым волосам татуированной рукой. Имена воинов, которые попали под его командование, объяснил он, когда она, наконец, осмелилась спросить его об этом на прошлой неделе.
— Он почти закончил.
Действительно, даже Лоркан теперь хмурился от нетерпения, глядя на окна над Элидой и Гавриэлем.
Когда колокола забили полдень, шторы распахнулись.
Разрушительно, — вот какое слово подходило для того, как из окна вылетели два мужчины Фэ.
Один из них, окровавленный, вскрикнул, когда упал.
Принц Рован Уайтхорн ничего не сказал, когда приземлился вместе с ним. Пока держал мужчину с обнаженными клыками.
Элида отошла в сторону, предоставив им достаточно места, когда они врезались в кучу ящиков в переулке, осколки и обломки посыпались в стороны.
Она знала, что порыв ветра удерживал широкоплечего мужчину от смерти из-за падения, когда Рован вытащил его из обломков за ворот синей туники.
Он был бесполезен для них.
Гавриэль вытащил нож, оставаясь рядом с Элидой, когда Рован бросил незнакомца в стену переулка. На лице принца не было ничего доброго. Ничего теплого.
Только хладнокровный хищник. Он изо всех сил старался найти королеву, которая похитила его сердце.
— Пожалуйста, — прохрипел мужчина. На общем языке.
Рован наконец нашел его. Они не могли надеяться отследить Маэву, Рован понял это в Самуинн. Однако найти командиров, которые служили Маэве и были разбросаны по различным королевствам в качестве подчиненных смертных правителей — это они сделать могли.
И Рован зарычал, его собственная губа кровоточила, на командира. Воин от широких плеч до мускулистых бедер. Рован все еще затмевал его. Гавриэль и Лоркан тоже. Как будто даже среди Фэ эти трое были совершенно другого вида.
— Вот как это будет, — сказал Рован командиру, его голос был смертельно тихим. Жестокая улыбка растянулась на губах принца, заставив кровь с его губы пойти быстрее. — Сначала я сломаю тебе ноги, потом, может быть, часть позвоночника, чтобы ты не мог ползти. — он указал окровавленным пальцем на переулок. На Лоркана. — Ты знаешь, кто это, не так ли?
Словно в ответ, Лоркан отклонился от арки. Командир начал дрожать.
— Ноги и позвоночник, твое тело в конечном итоге все исцелится, — продолжал Рован, когда Лоркан начал идти. — Но то, что Лоркан Сальватер сделает с тобой… — низкий, безрадостный смех. — Ты не оправишься от этого, друг.
Командир бросил безумный взгляд на Элиду, на Гавриэля.
В первый раз это случилось — два дня назад — и Элида не смотрела. Этот командир не обладал какой-либо информацией, достойной пыток, и, учитывая невыразимый вид борделя, в котором они его нашли, Элида не пожалела, когда Рован оставил его тело в одном конце переулка. Его голову он оставил в другом.
Но сегодня, на этот раз… она будет смотреть. Понимать, — прошептал в ее ухе маленький голосок. — Слушать.
Несмотря на жару и солнце, Элида вздрогнула. Сжала зубы, закрывая все слова, которые роились внутри нее. Найдите кого-нибудь другого. Найдите способ использовать свои силы для создания замка. Найдите способ принять свои судьбы как ловушку в этом мире, и не платите долг, который не на ваших плечах.
И все же, если теперь Аннэйт говорила, когда столько месяцев только мерцала…
Элида проглотила эти бушующие слова. Как ждали все смертные. Ради Аэлины она могла подчиниться. Как и Аэлине в конце концов предстоит.
Лицо Гавриэля не было жалостным, только мрачная практичность, когда он увидел, как дрожащий командир едва держится благодаря железной хватке Рована.
— Скажи ему, что он хочет знать. Иначе сделаешь себе только хуже.
Лоркан почти дошел к ним, и ветер закружился вокруг его длинных пальцев. Не было ничего, что бы напоминало о том мужчине, которого она встретила, на его суровом лице. По крайней мере, мужчины, которым он был до этого пляжа. Теперь это была маска, которую впервые она увидела в Задубелом лесу. Бесчувственный. Высокомерный. Жестокий.
Командир увидел магию в руке Лоркана, но решил понасмехаться над Рованом, кровь покрывала его зубы.
— Она убьет всех вас. — синяк под глазом уже чернел, губа опухла. Воздух пульсировал в ушах Элиды, когда Рован создал вокруг себя щит из ветра. Поглощая все звуки. — Маэва убьет всех предателей.
— Она может попытаться, — мягко ответил Рован.
Пойми, — Аннэйт снова прошептала.
Когда командир начал кричать на этот раз, Элида не отводила взгляда.
И когда Рован и Лоркан делали то, чему их обучали, она не могла решить, помогала Аннэйт или напоминала о том, что могут сделать боги, если они не подчинятся.
Глава 3
Оленорожьи горы горели и Задубелый лес с ними.
Могучие, древние деревья стали не более, чем сухой оболочкой, слой пепла-словно падающий снег.
Тлеющие угольки плыли по ветру, словно насмешка над тем, как они когда-то развевались вокруг нее, словно светлячки, пока она бежала сквозь костер на Белтане.
Так много огня, жара душит, воздух свистит в легких.
Ты сделала это, ты сделала это, ты сделала это.