Я решил не терять время и использовать Дальний Шаг. Через секунду я стоял рядом с ним и Молниеносный летел ему прямо в грудь. Кажется он сможет среа…
Бам! Мой меч встретил на своем пути лезвие хопеша. А потом мне пришлось поспешно использовать ещё Ближний Шаг, чтобы разорвать дистанцию, и не попасть под раздачу второй руки с хопешом.
Если честно то я удивлен. Не ожидал увидеть здесь древние египетские мечи.
Тем временем противник разразился целым ураганом ударов. Я использовал Дальний Шаг, но не смог оторваться. Противник тоже использовал какую-то технику движений. Я кое-как реагировал на удары хопешов.
Секунда, и я получаю рану на плече. Ещё секунда, и на бедре появляется ещё один порез.
Противник внезапно закончил атаку и разорвал дистанцию. Он презрительно улыбался и смотрел мне прямо в глаза.
И меня взбесила эта улыбочка! Я сотру её с его лица, во что бы то не стало!
Мгновение и я стою напротив Ошерона, и мой меч вместе с техникой Ярости клинков направляется ему прямо в лицо. Остался считанный сантиметр до его лица, как страшный удар в грудь, отбросил меня на десяток метров. А призрачные лезвия техники Ярости клинков, ударились в какую-то вспыхнувшую защиту на теле Ошерона. Она была полностью прозрачна. И я только сейчас вспомнил, что он ещё практикует Ветер! Как я мог забыть?!
Он запросто погасил мою технику ветряной защитой, а в грудь мне ударил скорее всего, самый стандартный Воздушный Таран.
Я кое-как встал на одно колено. Из моих губ текла кровь. Удар был ужасно силён, но у меня ещё есть силы. Я встал, и шатаясь принял боевую стойку. Меч я выронил во время полета, и он сейчас валялся рядом с Ошероном.
Решив не тупить, врубил энергетическое зрение. И увидел окончания плетения ещё одной техники!
Это что-то незнакомое, но крайне мощное. Очевидно, что это нераспространеная техника, которая раньше наверное пылилась у Зотиров.
И я видел слабое место в плетении. Слабенький угловой узор, который будет легко разрушить Дестабилизаций, и разрушить технику.
С моей руки срывается сразу пять снарядов. Решил не рисковать. Но Ошерон снова доказал, что не просто так носит десятый номер в рейтинге. Напротив мои снарядам отправилось пять простых воздушных лезвий, которые перехватили их.
Проклятье, как я мог забыть, что такая возможность существует? Я больше не успел ничего сделать, как в мою сторону полетел огромнейший воздушный орёл. Воздух гудел от количества вложенной в технику Стихии и энергии.
Я не знаю, что предпринять. Я кинул ему напротив десятки Дестабилизаций, пучки, иглы, полумесяцы. Ничего не помогало.
Тогда лучше встретить её с прямой спиной. Очевидно, что я не смог бы победить Ошерона, так зачем выпендиравался? Хотя неплохо потренировался, Ошерон показал как важен опыт. Я использовал Кулак Дробильщика, и выставил руки вперёд. В технику усиления тела я вложил всю оставшуюся энергии. А затем Орёл настиг меня и долбанул клювом в грудь.
Очухался я у самой границы барьера. Я был весь в крови. Ужасный разрез пересекал все мое тело, но оно каким-то чудом выдержало. Ошерон уже выходил с той стороны барьера, и его поздравляли с очередной победой. Барьер сняли, и ко мне сразу приблизился Аратон вместе с каким-то дядькой в белой одежде.
— И за что мне такое наказание? — проворчал Аратон, когда присел рядом со мной. — Говорил же ему, сдайся, но не я же самый гордый и не могу сдаться!
Незнакомец тоже подошёл и наклонился над моим телом. Его рука покрылась зелёным светом, и он провел ею надо мной.
— Тело очень крепкое, господин профессор. Ваш ученик выжил только благодаря своему крепкому телу. От раны не умрет, но отдохнуть и полечиться ему нужно обязательно. Через три-четыре дня будет полностью здоров. Сейчас ему нужно поспать, мне надо начать процесс излечения, — обратился очевидно лекарь к мастеру.
Тот вздохнул и его ладонь вспыхнула серебристым светом. Не успел я ничего сказать, как он коснулся моего лба рукой, и моё сознание погасло.
***
Пробуждение было тяжёлым. Все тело болело, будто бы по нему проехался бульдозер. Открыл глаза, и сразу отметил, что я в своих покоях.
Осмотрелся и увидел… Элизию? Она сидела в кресле, и спала мило посапывая. За окном была ночь, видимо я целый день пролежал без сознания.
Я попытался приподняться на локтях, однако все моё естество пронзила боль, и я со стоном упал обратно. Элизия проснулась, и проморгавшись сразу кинулась ко мне.
— Ты что дурак? Почему ты дрался с десятым номером? Разве ты не знаешь, насколько они сильные? — на её глазах показались слезы. — Мы волновались о тебе! А ты как…
— Успокойся Лизи, — тепло улыбнулся я ей. — Все со мной хорошо. Сейчас вылечусь, стану сильнее и сразу надеру этому Ошерона задницу!
— В смысле? Ты снова хочешь с ним сразиться? — она немного успокоилась, но после моих слов разозлилась. — Ну уж нет, ты не будешь с ним драться! Я тебе не позволю!
— Прости Лизи, но я сам решу, когда и с кем биться, — немного суховато ответил я ей. Но сразу же смягчился: Но не беспокойся, пока я не стану Укрепляющим, я к нему не полезу. А сколько я проспал?
— Полтора дня, — она вытерла слезы, и снова успокоилась. — К тебе приходил несколько раз твой учитель, и какой-то синеволосый парень из твоей группы. Просил передать, что ты хорошо держался.
— Вот засранец. Хорошо держался, — я усмехнулся. Авир всегда был способен поднять настроение.
— Я хотела тебе сказать одну важную новость, — вдруг заговорила Лизи, после пяти минут молчания.
— Что за новость?
Она замялась. Было видно, что ей неудобно говорить об этом. Но собравшись с духом, она начала говорить:
— Мой отец хочет выдать меня замуж за наследника Великого клана Старий. Он думает, что это подправит наши позиции в Империи, и улучшит отношения со Стариями. Но я не хочу выходить за него замуж, — яростно произнесла она. — Я люблю только тебя.
А я был в шоке. Как Вериф может отдать свою дочь Стариям. Даже будь она трижды гением, разве он не понимает что просто так такие предложения не дают? Значит тут что-то другое. Я ещё не понимаю, что тут за политические игры, но кажется вскоре мне придется окунуться в них с головой.
— Я тоже никому не позволю отдавать тебя замуж против неволи, — твердо произнес я, смотря в её глаза цвета неба. Я пошевелил рукой и потянулся к ней. Она наклонилась, и осторожно обняв, поцеловала в губы.
И прямо в этот момент, в спальню ворвался мой учитель.
— Нацеловались голубки? — ухмыляясь произнес он, застав нас в таком неудобном положении. — Меня не интересуют ваши отношения. Однако ты Элизия Стенхед должна знать, что твой отец хочет выдать тебя замуж за Серия Старийского. Он довольно сильный Единый со Стихией, и не стоит забывать про силу Великих кланов. Если он или его родня узнает про ваши отношения, то вам не дадут жизни. Стенхедов начнут притеснять, а Рика конкретно мучить в Павильоне. Ладно Рик, он ещё сможет свалить отсюда подальше, например в те же Горы Вечного Льда. А ты куда пойдешь Элизия, без своего клана? — вперился он взглядом в Лизи.
Она вжала голову в плечи во время его тирады, однако сразу же выпрямилась и горячо произнесла:
— Если будет необходимо, то я покину свой клан, но останусь с Риком! Никто не смеет использовать меня как товар! И мне все равно, что обо мне будут говорить! И тем более мне все равно на ваши слова!
Аратон, выслушал девушку и вдруг широко улыбнулся.
— Хе-хе, два сапога — пара, так ведь говорят да? Вы достойны друг друга. Надеюсь я не ошибся в выборе своего ученика, а он не ошибся в выборе своего путника на Пути Развития, — странно закончил он свою речь, а затем положил на стол серебряное колечко.
Я вопросительно поднял бровь, смотря на кольцо.
— Вся доступная информация по Горам Вечного Льда. Остальное расскажу послезавтра, когда закончится твой курс излечения. Лечись, скоро начнем усиленные тренировки. Теперь ты понял, что на голой силе далеко не уйдешь? — я понятливо кивнул. — Тебе нужен опыт битв, и я тебе его устрою. Перед путешествием выучи все свои заклинания на мастерском понимании. Ладно я пойду спать, глаз не смыкал, ждал когда проснется мой непутёвый ученик. А ещё придется отводить излишне любопытные глаза, которые захотят увидеть вашу сладкую парочку. А сколько придется платить, чтобы другие преподаватели не рассказали про моё покрывательства, — проворчал он, и покачав головой пошел на выход.