— Да-да… — старик заикается, съеживается и клонится к земле, как старая ива под весом собственных листьев, - Я уже ухожу. Ваше Величество, Ваше Высочество, - он несколько раз кланяется, отступая спиной к дверям, после разворачивается и семенящими, торопливыми шагами удаляется прочь.
Жалкое убожество. Червь. Грязь под ногами. Как же Стиву хочется закатить глаза. Такие существа не достойны внимания. Ни малейшего. Удивительно, что этот представитель магов умудрился выбиться в свет. Такое жалкое существо не должно вообще путаться под ногами. Его место среди прислуги, как и многих других представителей данной расы. Но с ними приходится считаться. Кто-то когда-то давно решил, что они ровня теням. Ровня. Принц презрительно фыркает, давя внутри желание обратиться в тень, подкараулить старикашку в коридоре и хорошенько так напугать, чтобы он испустил дух. Но ведь его однозначно кто-нибудь хватится, и появятся у матери проблемы, у них у всех появятся проблемы, которые никак не входят в планы Стива.
— До встречи на следующем совете, Нестор, — властный голос матери эхом разносится по всему тронному залу, отражается от колонн, высоких сводчатых потолков и тонет где-то в клубящейся темноте по углам.
— И по кой Тьма он приходил? Что ему понадобилось? – старик только и успевает скрыться за дверью, как принц тут же выпаливает вопросы.
— Не поминай Матерь Тьму всуе, — резко одёргивает Королева, чем вызывает его раздражение. На лице появляется оскал. Иной раз набожность матери вызывает лишь улыбку, но сегодня не тот случай. Только стоит упомянуть Матерь Тьму – древнее божество, породившее теней – как Королева Теней начинает негодовать. Без надобности ни в коем-случае нельзя произносить имя Богини, подарившей им жизнь из своего чрева. У Матери Тьмы нет воплощения, нет чётко устоявшегося образа, никто никогда не видел её лица, лишь кровавые глаза, как у них у всех, но набожная матушка Стива уверена, что она похожа на неё. Какая глупость.
— И всё же, что он здесь забыл?
Королева складывает руки за спиной, разворачивается и направляется в сторону трона. Её шаги неслышны, стук каблуков не разносится по залу. Она словно парит, а юбки её платья – клубящаяся тьма и сизый туман. И с каждым её плывущим шагом юбка становится всё больше и больше, она растекается по всему тронному залу, забивается даже в самые маленькие щели. Чёрный дым расползается, обвивает колонны, поднимается к самому потолку. Со стороны это выглядит зловещи, но подобное приводило бы Стива в больший восторг, если бы он не видел это представление каждый день. Мать проделывает этот трюк, чтобы показать свою властность и влияние, а на особо хрупких и пугливых навести страх.
— Кто-то из теней повадился устраивать набеги на одну из деревень магов на самой границе нашего королевства. Крадут детей. Вот это и встревожился дряхлый дед после жалоб своих подданных. Решил лично поговорить со мной, как «старый друг», - в голосе матери звенит надменность и брезгливость – чувства бессмертных, которые она переняла за семь веков существования на этой земле. А ведь именно Королева мечтает, чтобы они все вернулись к первобытному равнодушию и незаинтересованности в мирских конфликтах.
Стив хмыкает, следует за матерью, пока она усаживается на трон и укладывает бледные ладони на подлокотники жесткого кресла. Когда-то этот трон будет принадлежать Стиву. Он будет сидеть на месте матери и править не просто королевством, а всей их огромной страной. Он присоединит каждое королевство, каждую общину под своей властью. В его руках будет власть, он будет дёргать за ниточки, управлять марионетками и наслаждаться этой игрой с живыми куклами. Осталось только подождать.
— И что по итогу? Он все равно ничего не добьётся. Это наша природа, наши инстинкты. В конечном счёте, это наша религия, наши обряды и праздники. Ты сама прекрасно это понимаешь.
— Да, как и ты понимаешь, к чему подобная халатность с нашей стороны может привести.
Дым поднимается выше, теперь Стив не видит лица Королевы Теней, хотя прекрасно слышит её голос. Ему же самому остаётся жалкий круглый клочок у подножья лестницы к трону. Он делает шаг вперёд, где-то тут под ногой должна быть ступень, но дым не рассеивается. Мать не хочет, чтобы он приблизился к ней. И ему приходится отступить на своё прежнее место. За редким исключением она позволяет стоять очень близко к себе: на церемониях, праздниках, во время молебен и на Совете в столице. Во всё остальное время кажется, что она стала его матерью скорее по неволе, нежели из-за особого желания. Хотя кто может сделать подневольной Королеву?