Принц поправляет плащ, в последний раз бегло оглядывая узкий коридор. Никого. Он покидает замок через парадный вход. Несколько стражников-теней уже сменили своих дневных товарищей. Один из них кивает наследнику, но Стив не отвечает взаимностью. Лицо скрыто маской, а узнавать теней по одним только глазам он не умеет. К тому же в гвардии слишком много его знакомых. И кто знает, кому сегодня пришлось заступить на службу у главных ворот.
Конюх, нелепый и уродливый пикси с длинными ушами и неряшливо уложенными остатками волос, уже ожидает принца и держит угольно чёрного коня под уздцы. Животное потрясает головой. Его грива и хвост густой дымкой тянется шлейфом по рельефу мышц и струится по земле. Один из прекрасных королевских скакунов. Конь, выбивающий алые искры копытом в моменты злости. Горящий. Стив без помощи конюха вскакивает на своего верного скакуна и устремляется по каменистой дороге за пределы замка.
У самых ворот, открытых нараспашку, его ожидают три всадника. Все в чёрных мантиях и капюшонах, кроме Вантелиены. Её красный плащ королевского гвардейца контрастирует на фоне чёрного камзола, напоминающего чешую русалочьего хвоста… Нет – змеиной шкуры. Вантелиена слишком сильно им гордится.
Никого нет ближе к его матери, чем тени, носящие красный. Элитный отличительный знак. Все тени предпочитают тёмные, мрачные цвета: чёрный, серый, бурый, глубокий синий. Их семья одна из немногих, кто на фамильном гербе имеет кроваво-красный. И мать решила подарить такие плащи своим приближенным охранникам. Нет большей радости, чем служить королеве. Нет большей гадости, чем быть сыном королевы.
– Что-то вы припозднились, принц Эштер, – с усмешкой салютует Вантелиена. Два всадника в капюшонах переглядываются между собой, ожидая реакции «Его Высочества», но тот ничего не говорит. Лишь злобно скрипят его зубы, да и то это слышит лишь сам Стив.
– А ты оскорбилась? Сама сказала «принц». Имею полное право опаздывать и заставлять ждать королевских гвардейцев столько, сколько мне потребуется, – резко и сухо произносит парень, но на его лице не дрогнул ни один мускул. – Да, и давно ли страже разрешено обращаться ко мне как к равному?
– Туше, мой принц, - Вантелиена отпускает поводья, поднимая руки в жесте «сдаюсь», а затем небрежно перекидывает чёрную косу за спину. – Вы сегодня что-то не в настроении. Поведаете нам, в чём причина?
– Ты бы ещё более глупый вопрос задала, – подаёт голос один из всадников в капюшоне, – Поехали, а то ваш трёп может затянуться до самого рассвета. Все девицы из окрестных таверн к тому времени разбегутся по углам, и нам придётся заняться тобой, Вант.
– Одно только слово, Дракар, и я изуродую и без того твою гадкую и убогую морду, - Вантелиена переходит на глухой рык. Её рука касается рукояти меча на поясе. – Ни одна даже самая продажная девка не захочет иметь с тобой дело.
Каждый раз эти двое сцепляются при любом удачном случае. Дракар Мракс, в отличие от своего близнеца Каэля, имеет сквернейший характер, какой только может быть у тени: кровожадный, злобный и склочный, цепляющийся к оппоненту за каждую мелочь. И если его сразу не остановить, то словесная перепалка может перерасти в драку, в которой он не побрезгует опробовать самые гнусные свои приёмы.
– Хватит уже. Тошно вас слушать.
***
Обычно, с наступлением ночи ярче звёзд загораются огни домов и заведений. Но только не в столице теней. Лишь кое-где зелёное свечение исходит из узких оконных рам двухъэтажных жилых домов, тогда как фонари горят лишь на главных улицах, да и то только из уважения к простым смертным созданиям, слабо видящим в ночное время суток. В городе теней полно представителей различных рас, решивших, что жить в темноте среди мрачных созданий для них лучше, чем при дневном светиле.
Жизнь кипит на улицах Тенбрейса. Из пабов доносится скверная слуху музыка пикси, но бывалым выпивохам она явно по душе. Главное опрокинуть ещё одну чарку эльфийского эля или грубого чёрного пойла, резко пахнущего бузиной. Тогда даже крик чайки будет похож на симфонию. И пока кто-то беспокоится о том, чем бы залить глаза, другие жители заняты совершенно другим делом. По дорогам снуют тени: таскают ящики, рулоны с шёлковыми тканями, знамёна. У них сейчас совершенно нет времени на алкоголь и развлечение, но оно найдется после.