— Да, я слышал, что вы собираетесь сегодня принять поклонников. Я отменил ряд дел, чтобы прийти и поддержать вас во время этих визитов.
Я улыбалась так напряженно, что зубы сводило.
— Ах, ну что вы, ваша милость. Я не хочу отвлекать вас от важных дел.
Он только махнул рукой.
— Наше королевство отчаянно нуждается в стабильности. Возможно, это будет самое важное решение за все ваше правление. Конечно же, я буду рядом с вами. — Он положил мне руку на плечо и крепко сжал, похожий на обеспокоенного отца с морщинами на челе.
Но все во мне протестовало против его присутствия. Думай, Элиза!
Я почтительно склонила голову.
— В таком случае я благодарна за ваше присутствие и поддержку. — Лицо его заметно прояснилось. — Но мне надо сделать еще несколько приготовлений. Приходите в мой кабинет.
— Конечно, ваше величество. — Глаза его скользнули по моей фигуре, оценивая платье, волосы, ожерелье. — Вы ведь наденете корону?
— Я не собиралась…
— Важно, чтобы вы присутствовали на этих встречах с надлежащими символами королевской власти, вы так не считаете?
Я расстроилась, подумав о том, как у меня будет болеть голова к тому времени, когда мы прервемся на обед.
— Конечно, вы правы, ваша милость.
Он снисходительно улыбнулся.
— Скоро увидимся.
Он поклонился и вышел из комнаты.
Как только дверь за его спиной закрылась, я сказала, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Я хочу, чтобы конде Эдуардо покинул мой кабинет как можно скорее.
— Я позабочусь об этом, дитя мое, — сказала Химена, и ее тихий голос прозвучал так уверенно, что я ни секунды не сомневалась: она выполнит обещание. — Мне нужно немного времени, так что вам придется сначала потерпеть его присутствие. Но я сделаю все, чтобы поскорее вызвать его.
— Спасибо.
Химена водрузила мне на голову корону, и она показалась мне тяжелой, как мельничный жернов. Я мечтала о том, чтобы заказать новую, что-нибудь небольшое, легкое и женственное. Но казна пуста, и новая корона была бы непростительной блажью, притом что я даже не могу позволить себе увеличить численность королевской охраны.
Химена воткнула в волосы шпильки по контуру короны, но это не помогало — корона постепенно съезжала вправо, пока не надавила мне на ухо.
— Ощущения, будто у меня выросли еще одни брови, — сказала я, пробуя наморщить лоб. Конечно же, корона съехала еще дальше, загнув мне край уха. Химена пристраивала ее до тех пор, пока она не села прочно на место. «Никаких резких движений головой», — сказала я себе, когда она сообщила, что я готова.
Я почти не пользовалась кабинетом после смерти Алехандро. Это была светлая комната, отделанная деревянными панелями, с двумя длинными окнами, заставленными растущими в горшках папоротниками. Я не чувствовала себя в ней как дома. Сидя за столом, я казалась себе самозванкой, играющей в королеву. Но все же в кабинете было лучше, чем в моем огромном гулком тронном зале с троном, на котором у меня всегда болела спина.
Гектор занял место у моего правого плеча, конде Эдуардо — у левого. Охранники выстроились у окон и дверей. Секретарь сел в углу за маленький столик, приготовившись записывать. Я видела только его макушку из-за кипы документов на столе. Я должна просмотреть и подписать их все. Я старалась не обращать внимания на эту кипу — надо было подумать о другом.
Сердце у меня тяжело билось в ожидании. Как должна королева говорить с поклонником? Когда я была принцессой Ороваля, я была толстой и одинокой и питала нездоровую склонность к пыльным рукописям. Желающие взять меня в жены тогда говорили не со мной, а с моим отцом.
Теперь я стала королевой, которая все решает сама. Каждому претенденту будет что-нибудь нужно — новый титул, расширение торговых возможностей, или, может быть, просто власть. И хотя они станут утверждать обратное, никому из них не буду нужна я сама.
Я не знала, как справиться с приличествующей случаю игрой флирта и намеков, которая всегда предшествует подобным соглашениям. И вообще как ориентироваться в этом лабиринте переговоров о замужестве. Я не хотела допускать ошибок и давать конде Эдуардо повод вмешиваться и помогать мне.
— Он идет, — сказал стражник.
Я выпрямилась на стуле, пытаясь выглядеть как королева.
Вошел толстый, как бочка, человек с редеющими волосами. Глаза выпучены, выражение решительное. Капельки пота блестели над его выступающей вперед верхней губой. Он низко поклонился.
— Ваше величество, — сказал конде Эдуардо мне на ухо. — Могу я представить лорда Лиано из Альтапальмы?