– Медвежонок, – говорит папа маме, беря ситуацию в свои руки, – мне кажется, пора выгулять это платье. Как насчет ужина?
Он стискивает плечо Джеба и проходит мимо, погладив меня по лодыжке по пути к окну.
Между папой и Джебом что-то явно изменилось. Они снова стали добрыми приятелями, совсем как раньше.
– Пусть они побудут вдвоем, – просит папа.
Мама начинает возражать, но он смотрит на нее так, что она заставляет себя улыбнуться и берет его за руку. Папа целует ее запястье.
Мама кладет телефон на тумбочку рядом с картонным стаканчиком.
– Если что-то будет нужно, позвони папе, – говорит она, не глядя на нас с Джебом. – Посещения разрешены до восьми, Джебедия.
Джеб заходит в палату, пропуская их. Папа одобряюще хлопает его по спине и закрывает за собой дверь.
Сунув руки в карманы, Джеб смотрит на меня зелеными глазами, полными муки.
– Прости…
Я пытаюсь придумать извинение. Если он слышал мамины слова насчет Страны Чудес, мне придется отвечать на непростые вопросы. Невозможные вопросы.
Джеб качает головой:
– Не тебе надо извиняться.
Он не сводит с меня взгляда. Джеб садится в кресло, где раньше сидела мама, и мы сплетаемся пальцами. Он подносит мою руку к своим теплым, мягким губам.
– Это я должен просить прощения. Я обещал всегда ставить тебя на первое место, но отошел ради какого-то идиотского звонка, а ты чуть не погибла.
Его губы плотно сжимаются, пальцы тоже.
– Нет, Джеб, нет, – отвечаю я, гладя его лицо, нежное как шелк.
Он чисто выбрит и к тому же одет наряднее обычного – серые брюки, черная спортивная рубашка с коротким рукавом. Видимо, пытается завоевать мамино расположение. Единственная дань обычному небрежному стилю – высокие армейские ботинки.
Да уж, Джеб привел себя в порядок. Проблема в том, что маму меньше всего заботит, как он выглядит.
Я провожу пальцем по его подбородку; Джеб внимательно наблюдает за мной. Я задерживаю палец на латунном лабрете под губой. Он размером с божью коровку, но, если присмотреться, у него форма кастета. Я подарила эту штуку Джебу два месяца назад, на день рождения, сказав в шутку, что ему нужно что-нибудь гангстерское, чтобы выглядеть по-настоящему крутым.
Впрочем, Джеб всегда был крут, пусть даже теперь он беззащитен, как маленький мальчик. Как-то раз он отлупил одного парня, который обозвал меня любовницей Мартовского Зайца. Джеб служил мне опорой каждый раз, когда я чувствовала отсутствие мамы. А когда Джеб последовал за мной в Страну Чудес – взял и прошел сквозь зеркало, даже не задумавшись, – он чуть не расстался с жизнью ради моего спасения. Жаль, что Джеб не помнит о своем тогдашнем самопожертвовании, тогда бы он прекратил упрекать себя.
– Ты ни в чем не виноват, – говорю я. – Папа сказал, ты спас меня. Поэтому я должна тебя поблагодарить. Иди сюда.
Я беру Джеба за ворот рубашки, притягиваю ближе и прижимаюсь губами к его губам.
Он опускает длинные ресницы, касается свободной рукой моей шеи, зарывается пальцами в волосы. Этот поцелуй с закрытым ртом болезненно нежен, как будто Джеб боится, что я сломаюсь.
Он отстраняется и прижимается ко мне лбом, так что мы соприкасаемся носами.
– Я никогда в жизни так не боялся, Эл. Никогда. Даже когда мой отец…
Он замолкает. Но Джеб может и не договаривать. Я знаю, что ему пришлось перенести. Нельзя жить в двухквартирном доме и не быть в курсе соседских проблем. Разве что ты сознательно их игнорируешь.
– Так что случилось в трубе? – спрашиваю я, держа его за руку. – Я не помню ничего после того, как хлынула вода.
Джеб опускает голову.
– Когда гирлянда обвилась вокруг твоих ног, я тоже в ней запутался. Она связала нас вместе. Я плыл на спине, пока не оказался у выхода из трубы, где воды было меньше, потом подтянул тебя. Но ты…
Он вздрагивает и бледнеет.
– Ты была вся синяя. И не приходила в себя. Не двигалась. Не дышала.
Голос Джеба обрывается. Он смотрит на наши руки, всё еще сцепленные.
– Я пытался сделать искусственное дыхание, но это не помогло. Я никогда так не пугался…
На самом деле Джеб просто не помнит. Был один случай, когда я чуть не утонула… и тогда он попросил меня никогда больше так его не пугать. В другое время, в другом месте.
– Я теперь всё время это вижу, – негромко произносит он. – Как страшный сон, от которого не могу очнуться.
Сон.
– Подожди, – перебиваю я. – Я не понимаю. Ты не терял меня в воде? Я никуда не пропадала, а потом не возвращалась к тебе?
– Я всё время тебя видел. – Джеб замолкает, и челюсти у него словно сводит судорогой. – И зачем только я заставил тебя прибираться? Если бы ты не осталась одна в туннеле, то не запуталась бы…