— Например, рабовладения, — сказала Окойе.
— Да, — согласился Кит. — В частности это я имел в виду, говоря о вавилонской дудке и об отчуждении гражданской собственности. В самом деле, зачем бы это Джейн Грэй лишний раз бывать в таком неприятном месте и понапрасну привлекать к себе стервозные взгляды жены Немо, его любовников и любовниц? Есть, между прочим, такой чудесный дар вавилонской науки, как ансибль! Ведь я присутствовал при этом историческом разговоре. Я был в кабинете отца, когда он пообещал «Дженни» отменить рабство. Как сейчас помню… — Кит состроил торжественную и глупую рожу. — «Дженни, я долго думал о том, что ты мне сказала об узнавании себя в ближнем и о всеобщих правах. Я пришёл к выводу, что это правда. Если мы с тобой имеем хоть какие-то права, то все остальные люди тоже не могут их не иметь. Странное дело — кажется, я всегда это знал. Мне просто надо было… вспомнить об этом. Дженни, я решил отменить рабство»… «Это замечательное решение, Джон. Таланты попадают в цели, которые видят все, но только гений попадает в цель, которую, кроме него, не видит ещё никто. Ты гений, Джон. Ты самый лучший человек в мире.»
Так, как Кит это сыграл, это было действительно тошнотворно. И забавно. Окойе невольно улыбнулась и ужаснулась этой улыбке. Моих предков тоже когда-то освободил такой президент, подумала она. Авраам Линкольн. И это смешно? Мне смешно?
— Боюсь, я не разделяю Вашего возмущения, Кит, — сказал Тета. — Мы, вавилоняне, считаем внутреннее сродство всех разумных и наделённых свободной волей существ самоочевидным, как и их потенциальную принадлежность к одному сообществу. Мы всецело приветствуем как можно более широкое распространение прав, которыми наделены все члены нашего сообщества. Поэтому мы поддерживаем такие цели Вашего отца, как ликвидация сословного неравенства и всеобщие гражданские права — хотя нам порой и не нравятся его методы.
— Спасибо, что Вы об этих методах упомянули, — ответил Кит. — Как раз методы Немо ясно показали, что рабы — это действительно разумные инструменты, данные нам богами, как и утверждает наша традиция. Они не обладают свободной волей. Личность рабов настолько недоразвита, что они не могут самостоятельно принимать решения. Когда добрый капитан Немо одним махом сделал их всех свободными, это проявилось в полную силу и возымело ужасающие последствия. Вы наверняка помните голодные бунты, стихийный разбой, кровопролитие и хаос по всей стране? Помните восстания в колониях, массовые насилия и убийства и целые стаи никому не нужных и одичавших, как бездомные собаки, людей?
— Помню, — спокойно сказал Тета. — Именно поэтому вавилоняне советовали Вашему отцу сделать реформу ступенчатой, постепенной. Чтобы всего этого избежать. Джейн Грэй тут очень сильно спутала нам карты.
— Какой бы эта реформа ни была, она принесла бы нашей стране непоправимый вред. Рабы с их недоразвитой личностью не обладают ни ответственностью, ни настоящей свободой воли. Они не могут и никогда не смогут быть гражданами, зато отлично умеют плодиться и размножаться и передают свою фундаментальную ущербность детям. Ваши замечательные врачи, которые уже отменили естественную смерть, зорко следят за тем, чтобы такие дети не умирали от голода и болезней. В скором времени ущербное отродье рабов превзойдёт числом наших граждан, и истинная Патрия погибнет…
— За рабовладение надо платить, — мстительно сказала Окойе.
— Тета, скажите мне одну вещь, — произнёс Кит. — Если вашим людям так нравится Джонни Немо, почему вы не увезли его с Патрии и не сделали президентом Вавилона? Чтоб он у вас реформы проводил.
— Вы сильно сгущаете краски, Кит, — сказал Тета. — И ошибаетесь. Когда я был создан, моя личность тоже была, как Вы выражаетесь, «недоразвитой», и мне бывало тяжело принимать самостоятельные решения. Всё недостающее пришло ко мне с опытом жизни как гражданин среди граждан. Придёт оно и к бывшим рабам Патрии и их потомкам. Они обретут опыт свободной жизни и станут хозяевами своей судьбы. Последствия рабства будут мучить ваш мир ещё очень долго, но я согласен с коллегой. За рабовладение надо платить.
— Тета, может быть, Вы и правы. Ведь самые неприспособленные, самые агрессивные из освобождённых уже погибли. Всем этим бунтам и бандам положил конец Джимми Кросс — олигарх и, знаете… друг президента. Один из этих особых друзей, как Джек Дэйн… Со своей армией, между прочим… Его солдаты полгода охотились на разбойников, как на зверей, и прибивали отрубленные руки к дорожным столбам. Джим даже не взял за это казённых денег. Ему такое просто нравится, как и Немо. У них вообще очень схожие вкусы — отрубленные головы, руки… Убийство там, самодурство и жадность до чужого добра… до чужих тел.