— Я же говорю Вам, Ваше Высочество, — Нилито понизил голос. — Сначала Ваш отец вообще скрывал существование каких-либо дополнений к основному договору. Но четыре года назад ему пришлось взять в жёны Намилу. В стране это вызвало такое возмущение, что он был вынужден как-то объяснить свои действия. Тогда он сказал, что дал слово чести Великому Герцогу. Я, Свитов и Ладич не поверили, зная Блекстера, что тот не закрепил это обещание на бумаге. Ситуация была настолько серьёзной, что могло вспыхнуть восстание. Мы втроём настоятельно попросили государя об аудиенции. Под нашим нажимом король Владивест признался, что подписал некое секретное приложение, но категорически отказался сообщить нам его содержание и заявил, что единственный экземпляр у Великого Герцога. Потом, когда волнения поутихли, он вообще пожалел об откровенности и стал отрицать наличие такого документа.
— Как видите, всё было весьма туманно, — подытожил старый дипломат, отводя глаза. — Но я же говорил, что нужно было принять условия Блекстера.
— Аромир неожиданно почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Он повернулся и оторопел. Великий Герцог собственной персоной стоял рядом с ними в своей обычной позе, скрестив на груди руки. Неужели он слышал их разговор? Во взгляде президента Вестии принц прочёл насмешку.
— А ведь я предупреждал вас, Ваше Высочество! Вы были слишком самоуверенны! — произнёс с упрёком Блекстер.
— Если вы думаете, что я стану вас упрашивать вернуться к вашему предложению, то этого не будет! — вспылил Аромир. — И ведь вы, королева, тоже этого хотите!
Намила взирала на него с самым невинным видом. Её карие глаза весело поблёскивали из-под длинных ресниц. Или причиной тому были солнечные блики, многократно отражённые бриллиантами ожерелья и озарившие рыжими искрами её волосы, бывшие прежде тёмно-каштановыми? Вдовствующая королева откинула со лба непослушную прядь длинных вьющихся волос и улыбнулась необычайно милой улыбкой. Непонятно, чему она могла улыбаться в такой момент, но в её улыбке было что-то по-детски беззаботное и озорное.
Вероятно, рядом со всемогущим отцом Намила чувствовала себя уже не нелюбимой мачехой во враждебном окружении, а простой маленькой девочкой, которой не нужно ничего бояться и принимать судьбоносных решений, которую все любят и балуют. Видимо, такой она и была, пока узы брака не соединили её с королём Славии.
Ей было страшно покидать родной Чёрный Замок и уезжать в чужую страну, где рядом с ней не будет мудрого и сильного отца, всегда принимавшего за неё решения и знавшего ответы на все вопросы. Возможно, она мечтала о юном и прекрасном принце, который будет её любить, выполнять все желания, носить на руках и заменит ей отца. Увы, даже в Волшебном Мире такие принцы в большом дефиците. Хотя ей достался не принц, а целый король.
Казалось бы, любая женщина мечтает стать королевой. Ходить в дорогих нарядах, брильянтах и мехах, есть изысканные яства, разъезжать в шикарной карете, иметь целый штат слуг и всегда быть в центре внимания. И ведь все вышеописанные блага у неё есть! Но, только став королевой, осознаёшь, что всё это лишь красивый фантик, который ничего не стоит, если нет любви, понимания, нормального общения и ощущения собственной нужности. Когда вместо этого зависть, ненависть, подозрения и в лучшем случае насквозь фальшивая лесть, то позавидуешь и последней крестьянке, которую любит какой-нибудь неотёсанный мужлан!
И вот теперь, в присутствии отца, она хоть на короткое время вновь ощутила себя той прежней, наивной и мечтательной, ещё не королевой. Казалось, она наконец-то сбросила тяжкий груз и наслаждается обретённой свободой. Намила чувствовала себя гораздо более уверенной и, если такое возможно в её ситуации, счастливой. Её поникшая душа словно расправляла крылья. А ведь ничто так не украшает женщину, как её прекрасная душа.
«А она, и правда, красива», — внезапно поймал себя на непрошенной мысли принц. И тут до него дошло, что именно такой он видел её в том кошмарном сне. Тот же блеск в глазах и на ожерелье, то же вызывающе красивое чёрное платье и тот же Тронный Зал… Он зачарованно смотрел на Намилу, и ему казалось, что она вот-вот обернётся чёрной птицей и вновь выхватит корону у него из под носа.
— Ваш язык говорит одно, а в глазах написано другое, — саркастически заметил Блекстер.
— Соглашайтесь, — шепнул министр иностранных дел. — А то поздно будет.
— Нет, Блекстер! На этот раз по-вашему не будет!
— Вы уверены?! — язвительно осведомился Великий Герцог.