К стене жались несколько человек в белых халатах. Растрепанные волосы, в глазах — страх и отчаяние. Они даже не обратили на меня внимания — смотрели только на многочисленные индикаторы на стене…. И, кажется, остались единственными, кто понимал, что здесь происходит.
— Кто тут главный? — рявкнул я.
Наполовину поседевший мужчина в очках и мятой рубашке под халатом повернулся в мою сторону. Остальные так и остались стоять, глядя на табло.
— Я… — очкарик попытался выпрямиться. — Вы кто?
— Тот кто не хочет, чтобы здесь все взлетело на воздух к чертям собачьим. Что с реактором?
— Температура растет. Давление в первом контуре уже уходит за пределы нормы. Стержни подняты, — потерянно проговрил инженер. — Заклинило. Мы пытались сбросить — механика мертва. Электрика тоже. Мы не можем остановить процесс.
— Это реально сделать вручную?
Инженер уставился на меня с таким видом, будто перед ним стоял не человек, а демон, явившийся прямиком из красной зоны реактора.
— Теоретически… Да, — проговорил он. — На практике… Это невозможно. Температура, радиация…
— Знаешь, друг, — я усмехнулся. — Я уже столько раз за последние две жизни делал невозможное, что… Пожалуй я попробую.
Инженер посмотрел на меня, как на идиота.
— Вы не вернетесь.
— Хорошо, — я кивнул. Времени на препирательства не оставалось. — Рассказывай, что нужно делать. И побыстрее.
— Хорошо. Слушайте…
Тревожная сирена, рвавшая воздух с того момента, как я вломился в диспетчерскую, продолжала бить по ушам. Я быстро шел по коридору, освещая тусклым лучом фонаря дорогу.
Так. Вот оно. Второй поворот направо. Кажется, я на верном пути.
С дверью я не церемонился — просто вбил ее вглубь коридора Молотом. Металл загрохотал, и в лицо ударил поток раскаленного воздуха.
Инженер прав. Обычный человек здесь бы не выжил.
Вот только я давно перестал быть обычным человеком.
Сектор доступа к активной зоне — спуск по лестнице, три пролета вниз, новая заклинившая дверь, новый Молот. От жара начало спирать дыхание, и, кажется, я даже чувствовал, как радиация танцует на коже, под которой уже наливались энеригей Конструкты.
Я справлюсь.
Дышать тяжело, воздух будто наполнен металлической стружкой. Горло дерет, волосы становятся дыбом. Больше энергии из Конструктов, больше Дара…
Осталось немного.
Наконец я вижу механизм. Несколько электродвигателей, сейчас бесполезных, рядом — допотопные, массивные штурвалы. Шесть штук. Что ж…
Я берусь за первый. Кожа ладоней шкворчит на раскаленном металле. Боль — невероятная, невыносимая для обычного человека. Я загоняю ее вглубь усилием воли.
Главное сейчас — не уронить стержень.
Механизм проворачивается со скрипом и скрежетом, который заглушает даже далекий вой сирены. Поворот… Еще поворот… Еще…
Есть.
Я буквально ощущаю, как первый из стержней становится на место.
Осталось всего пять.
Всего.
Я с усмешкой берусь за следующий штурвал.
У меня получится. Просто потому, что иначе нельзя. Потому, что я вернулся с того света, чтобы защитить этот город. Защитить этих людей. Защитить эту страну.
Потому что я — Серый Генерал.
А иначе — зачем это все?
Эпилог
— Последний хороший денек, — промурлыкала Алена, поудобнее устраиваясь у меня на плече. — А дальше начнется…
— Я тоже смотрел прогноз погоды, — вздохнул я. — Но все же…
— На что-то надеешься?
Алена поправила сползшее с голых коленок пальто с шевроном Морского корпуса на плече. Носить что-то такое было, пожалуй, еще рановато, хоть сентябрь и стремился поскорее вступить в свои права, сменив на посту непривычно-жаркий для Питера август.
А вот прихватить с собой, чтобы часок-другой посидеть на открытой всем ветрам крыше — в самый раз. Мы с Аленой расположились на кровле у центральной круглой башни, прямо под гордо реющим над городом Андреевским флагом. По милости его высокоблагородия Грача я имел ключи и доступ даже сюда — и поэтому мог устроить любимой женщине весьма необычный сюрприз.
Впрочем, при желании я бы мог получить доступ куда угодно. Но старался не злоупотреблять.
Металл под нами уже понемногу остывал, и рано или поздно все равно пришлось бы спуститься вниз, под крышу. В нашу штаб-квартиру с бильярдным столом, где отдыхали от праведных трудов Корф с Камбулатом. Но пока Алена мужественно держалась — видимо, тоже хотела посидеть здесь со мной хоть чуточку подольше. Ну и мне не очень хотелось мешать ребятам. Им там сейчас тоже было, чем заняться.