— Ну конечно. Она сказал: «Дэвид, это Луиза… В чем дело, почему ты не отвечаешь?» С минуту я молчал, затем во сне ответил:
— Этого не может быть. Луиза мертва.
— Знаю, Дэвид.
В ее голосе послышались насмешливые нотки, хорошо знакомые мне.
— Это лишь сон, и через минуту я собираюсь проснуться.
— Ну еще бы, дорогой, — ответила Луиза. — Я хочу, чтобы ты бодрствовал, когда я приду. Сейчас я покидаю кладбище и скоро буду у тебя.
Кажется, она повесила трубку, точно не помню. Вдруг все изменилось, как это происходит во сне. Я, уже одетый, сидел и курил в ожидании. То есть ждал, пока Луиза с кладбища доберется до моей квартиры. Я выкурил две сигареты, услышал звонок, встал, прошел по комнате как робот, и открыл дверь. Но вместо Луизы там стоял Ричард.
— Твой брат-близнец?
— Да, брат-близнец, но выше ростом, сильней, красивей. Он молча глядел на меня и улыбался, все такой же самоуверенный и с озорством в глазах.
— Ты не хочешь пригласить меня войти, Дэвид? И это после того, как мы не виделись уже пятнадцать лет? — спросил он.
— Нет, Ричард! — закричал я. — Тебе нельзя возвращаться!
— Но я вернулся, — возразил он и, оттолкнув меня, прошел в комнату. — Я давно хотел навестить тебя, и сегодняшняя ночь как раз показалась мне подходящей.
— Зачем ты пришел? — настаивал я. — Ты умер. Мы с мистером Мэнсоном убили тебя.
— Луиза тоже мертва, — ответил он. — Но сегодня она вернется. Почему бы и мне не поступить так же?
— Чего ты хочешь?
— Всего лишь помочь тебе, Дэвид. Кто-то должен быть рядом с тобой и именно сегодня. Из-за того, что тебе надо встретить покойную жену, ты слишком нервничаешь…
— Уходи, Ричард, — упрашивал я.
— Кто-то остановился у дверей. Должно быть, Луиза. Сейчас я оставлю тебя, поговори с ней. Но помни — я здесь и могу понадобиться…
Он вышел в соседнюю комнату. Снова зазвенел звонок, и я открыл дверь. Там стояла Луиза, во всем белом, как на похоронах. Вуаль, скрывающая обожженное лицо, чуть колыхнулась, когда она молча прошла мимо меня в комнату и уселась на стул.
— Пожалуй, Дэвид, ты совсем лишился дара речи, — произнесла она после долгого молчания. — Закрой же дверь. Я не привыкла к сквознякам, ты же знаешь. Почти год я пробыла в запертом, тесном гробу.
Я закрыл дверь, и слова сорвались с моих губ:
— Что тебе понадобилось? Зачем пришла? Ведь ты же мертва.
Она рассмеялась:
— Неужели, Дэвид, ты действительно этому веришь? Я не умерла. Просто немножко пошутила.
— Немножко пошутила? — повторил я, а она принялась хохотать, и мне показалось, что у нее начинается истерика.
— Да, Дэвид, — она постаралась меня уколоть. — Ты всегда не умел сохранять равновесие в моменты кризиса, поэтому я и не смогла удержаться от того, чтобы сыграть роль призрака. Хотела посмотреть на твою реакцию.
— Лжешь! — закричал я. — Ты мертва. Я видел, как тебя хоронили.
— Ради бога, Дэвид, — казалось, ее задели мои слова. — Разве я похожа на покойницу?
Она откинула вуаль с лица. Щеки ее горели, глаза блестели, а хищная улыбка показывала безукоризненной белизны зубы.
— Похоронена была девушка, которую я посадила в машину, чтобы подвезти. После аварии я поняла, что она мертва, и что-то заставило меня надеть ей на пальцы свои кольца и подложить под тело свою сумочку. Затем я подожгла остатки автомобиля. Вот и все.
— Но зачем? — простонал я, падая на другой стул. — Для чего ты это сделала?
— Потому что это меня позабавило. В те дни ты надоел мне еще больше, чем я тебе, и мне понравилась идея пожить в роли другого лица. Кроме того, я знала, что если и это мне надоест, я всегда смогу вернуться к тебе. А теперь у меня кончились деньги — вот почему я здесь.
— Да, но я завтра женюсь. На Энн.
— Знаю. Читала в газете, и мне сдается, что ты не хотел бы, чтобы я помешала. Хорошо, Дэвид, милый, я уйду и еще немножко поиграю в покойницу. Ты можешь жениться на дочери своего клиента. Но деньги мне все же нужны…
— Нет. Я не дам никаких денег. Ты умерла.
— Представляю заголовки завтрашних газет, — продолжала Луиза. — «Жена известного молодого юриста возвращается с того света» или «Считавшаяся покойной жена расстраивает свадьбу».
— Нет! Я не позволю тебе…
— Ей-богу, все, что мне нужно, — это десять тысяч долларов. Ты без шума получишь развод и можешь спокойно жениться вновь. Сам видишь — все образуется как нельзя просто.
Я не мог отвечать, мысли вихрем проносились в мозгу, я снова чувствовал себя слабым, запутавшимся, неуверенным. От полного упадка сил спасало лишь сознание того, что это кошмарный сон, а не реальность. Луиза поднялась со стула.
— Обдумай это, а я пойду попудрю нос. Даю тебе пять минут — и жду чек.
Она вышла из комнаты, а я зажмурился, страстно желая проснуться. Но открыв глаза, я обнаружил перед собой Ричарда, брата-близнеца.
— Должен заметить, ты справляешься с этим неважно и позволил ей запугать себя шуткой о мнимой смерти. Теперь она знает, что побила тебя.
— Но она в самом деле умерла! — вскричал я. — Все это лишь сон!
— Кто может отличить, где сон, а где реальность? Мой совет — не надо рисковать: если дашь ей денег, она придет за ними снова.
— Но я ничего не могу поделать, — пробормотал я в отчаянии.
— Нет, можешь. Луиза умерла однажды. И должна умереть еще раз.
— Нет! Я не буду тебя слушать.
— Что ж, вижу, мне придется взять дело в собственные руки, как я это делал, когда мы были малышами… Посмотри-ка на меня, Дэвид.
— Нет! — я пытался не смотреть, но его взгляд — горящий, гипнотический — держал и притягивал меня.
— Смотри мне в глаза, Дэвид.
— Не буду, не буду…
Но я не мог отвернуться, чувствуя себя в точности, как давным-давно, в мальчишеские годы. Глаза Ричарда увеличивались, пока не превратились в озера с темной водой, и мне казалось, будто я тону в их пучине.
— Теперь, Дэвид, я займу твое тело, как делал раньше. А тебе придется уйти туда, где все это время находился я, — в самую глубину нашего сознания.
Я пытался бороться, но его глаза — огромные озера, куда я падал, — все приближались и приближались. Затем меня закружило вихрем, и Ричард исчез. Я понял, что он победил, он был реальностью — и контролировал наше тело. Я стал беспомощным и лишь смотрел и слушал, но не мог вмешаться в его действия.
Луиза вернулась, глаза ее гордо блестели.
— Итак, Дэвид, ты еще не решил?
— Нет, Луиза, не решил.
Ричард говорил более низким, более сильным и уверенным голосом, нежели я. Казалось, Луизу озадачила такая перемена.
— Пусть это будет чек на предъявителя, — помедлив, заметила она. — Развод я возьму в Лас-Вегасе, никто не свяжет твоего имени с моим. Карпентер — довольно заурядная фамилия.
— Не будет ни чека, ни развода, — проговорил Ричард.
— Тогда будет огласка, сенсационная и неприятная, вряд ли она поможет твоей карьере.
— Не будет никакой огласки. И, к твоему сведению, я не Дэвид. Я Ричард.
— Ричард? — на ее лице появилось сомнение. — О чем это ты?
— Я брат-близнец Дэвида. Тот, который делает то, чего не смеет Дэвид.
— Ты смешон. Я ухожу. Даю тебе время до девяти утра завтрашнего дня — лучше подумай насчет этого чека.
— Не будет никакого чека, ведь ты не намерена выполнить какое бы то ни было соглашение, я знаю тебя.
Ричард шагнул вперед. Тут Луиза серьезно встревожилась в первый раз за весь разговор и повернулась, чтобы броситься прочь. Он схватил ее за плечо, развернул и обеими руками вцепился ей в горло.
Я должен был беспомощно наблюдать, как его ладони все сильнее сдавливали ее шею. Она отчаянно боролась, била его ногами, царапалась — наверное, секунд тридцать, потом усилия ослабли, и она потеряла сознание. Лицо ее посинело, а из уголков рта побежала слюна. Глаза словно вылезли из орбит — широко раскрытые и блестящие. Ричард спокойно продолжал свое дело, пока не уверился в ее смерти, и тогда выпустил безжизненное тело, кучкой тряпья рухнувшее на пол.