К тому моменту, как закончили, я обнаружил, что всерьез проголодался. Поэтому, распрощавшись со всеми, спросил у Милы, сев за руль «широкого»:
— Может, перекусим где-нибудь?
— Может, переоденемся сначала?
— Если переодеваться поедем, то точно у Хмеля в пабе закончим.
— Ну и что? Мне нормально.
Зазвонил мобильный. То есть чарофон. По привычке глянул на экранчик — посмотреть, кто трезвонит, потом чертыхнулся — такой услуги местная магическая сеть не предоставляет. Поэтому просто ответил:
— На проводе.
— Добрый вечер, — послышался знакомый голос. — Это Линев. Мне тут сообщили, что вы вернулись, а нам бы встретиться не мешало, есть новости.
— Хорошие хоть?
— Всякие, — вздохнул тот. — Но хорошие тоже будут, обещаю.
— Я только машину разгрузил, грязный как не знаю кто, — прибег я к аргументации Милы. — И голодный.
— Последнее поправимо, — усмехнулся он. — Приезжайте в «Сен-Тропез», можете даже не один, ничего секретного не ожидается.
— Мил, в «Сен-Тропез»? — спросил я. — Нас приглашают.
— Мне час нужен себя в порядок привести.
— Я слышал, — сказал в трубку Линев. — Через полтора часа, подходит?
— У нас полтора часа, — вновь повернулся я к Миле. — Успеешь?
— Успею.
— Успеем, — ответил я уже Линеву.
— Буду ждать.
— Увидимся.
И на этом мы поехали домой. Нельзя терять времени, отведенного женщине на приведение себя в порядок.
У въезда на стоянку «Сен-Тропеза» мы разминулись с черным «патриотом» с мигалкой, в котором сидели двое: Линев водителя с телохранителем отпустил. Значит, он здесь уже, хоть мы и не опоздали, наоборот, чуть раньше приехали. Ради «выхода в свет» приоделись, можно сказать. На Миле костюм с короткой юбкой. «Даже не думай, что пойду в брюках, мне за зиму брюки уже во-от где!» — сказала она и при этом похлопала себя почему-то по попе, ну а я хоть и в джинсах, но все же с твидовым пиджаком и приличной сорочкой. Даже непривычно немного. Под мышкой пакет — вроде как подарки с той стороны.
Линев сидел в кабинете, который у него, как мне кажется, чуть ли не за служебный здесь, причем сидел не один. За столом кроме него я увидел молодую женщину, крашеную блондинку с чуть скуластым лицом и чем-то немного восточным в разрезе глаз, и какого-то незнакомого мужчину, одетого в черный костюм с черной сорочкой и серебристым галстуком, что вкупе с тщательно зализанными волосами создавало впечатление, будто Линев решил усадить с собой за стол официанта.
Хозяин стола проявил себя джентльменом, то есть встал и отодвинул стул для Милы, затем жестом тут же подозвал стоявшего в готовности метрдотеля.
— Что-нибудь на аперитив? — сразу спросил тот, выкладывая перед нами меню.
— Я буду рыбу, так что просто белое вино, — ответила Мила.
— Бутылку белого сухого тогда.
— «Петит Шабли»? — предложил метрдотель.
— Да, прекрасно.
С винами в Форте плохо. Алкоголь, что тащат с Большой Земли, все больше крепкий — так выгодней, вина везут мало. Но для «Сен-Тропеза» сам Илья, как мне кажется, наладил поставки по «промышленному каналу», так что здесь выбор есть. Чем и воспользуемся. Кстати, я три ящика хорошего вина сам привез, для личного пользования. Надо будет тоже полочки под него заказать, в подвале.
— Знакомьтесь, — сказал Линев. — Марина… — Блондинка улыбнулась и поочередно протянула нам руку, начиная с Милы. — И Сергей Петраченко, работает в городской администрации. Это Мила и Николай Гордеев, хозяин «Большой Охоты», главный, так сказать, оружейник города.
Что-то новости, как мне кажется, будут не очень. Больно уж уважительно Линев меня отрекомендовал. Но если не секретная встреча, то, по крайней мере, ни в какую историю со стрельбой меня затянуть опять не хотят. Надеюсь.
Интересно, эти двое уйдут, или разговор настолько несекретный? Или они как раз участники оного?
— Не ожидал, что будет кто-то еще, поэтому только вам принес. — Я передал пакет, что принес с собой, Линеву.
Тот заглянул внутрь, достал одну из четырех бутылок «Хай Уэста», заметно обрадовался.
— Спасибо. Очень мне этот бурбон тогда понравился. Кстати, как там, по ту сторону?
— Жизнь как жизнь, — усмехнулся я. — Немного лучше, чем здесь.
— Тут только позавидовать могу, — вздохнул он. — Мне туда никак. Марина вот еще может, она, как и вы оба, из провалившихся, а я тут родился.