– Мне нужна помощь, Грегори. – Подошёл Николай к столу.
– Аркона больше нет, ты знаешь? – Медленно намазывал Грегори масло на хлеб, впервые за несколько лет ощущая своё превосходство.
– Да.
– Но ты всё равно пришёл и просишь помощи. Ты же знаешь, что ты теперь варвар? – Показательно откусил он.
– Я предпочитаю быть ренегатом.
– Эвона как. – Поднял брови Грегори.
Его красный, подражательный костюм на белую рубашку и короткие волосы создавал впечатление властного и цепкого руководителя, не грешащего грубой силой. Хороший образ, копирующий президента правительства, вспоминал Николай. Только здешний царёк больше красовался, чем делал, в отличие от того, с кого он взял такой образ.
– Но смена сторон не происходит просто так. – Указал президент «Новы».
– Разумеется. Мне будет нужно чуть больше, чем просто гражданство. Взамен, ты знаешь, я одарю вас знаниями о ресурсах. Где, как, что и так далее.
– Интересно, интересно. – Постукал по столу кончиками пальцев руководитель компании. – Ну, ты присаживайся! Сейчас нам принесут коньяка столетней выдержки.
– Нет, спасибо. – Сказал Николай. – Время играет против меня. Мне ещё нужны самые лучшие лекарства, что у вас есть.
– А чем вы больны?
– Не знаю. Но это из Олбани.
– Боже… Да. Там сейчас какая-то странная эпидемия. Мы даже перестали отправлять туда рейды. Люди косятся только так, а лекарств не хватает.
– Значит, они есть? – Нахмурился Николай.
– Да… – Сказал Грегори. – Но они сложны в изготовлении и их получается очень мало. А даже если и получается проколоть полный курс больному, то шансы идут двадцать на восемьдесят.
– Давайте так, Грегори. – Подводил итоги Николай, стараясь не думать о том, что будет с его сыном. – Я предоставлю информацию только после полного выздоровления. Если я умру, то вы ничего не получите. Договорились?
О его сыне не было сказано ни слова.
– Это разумно. – Сказал Грегори после секундной задержки. Он нажал на кнопку вызова. – Вызовите машину к Леону. – И он отпустил кнопку, теперь обращаясь исключительно к Николаю. – Скажите ему, что от меня и что белый уровень доступа. Лекарств, если я не ошибаюсь, как раз хватит только на одного человека. Судьба сделала свой выбор.
Николай даже не моргнул на этих словах.
Выбор был сделан ещё двенадцать лет назад, когда Виктория, нежно поглаживая живот, сказала, что у них будет сын.
«Это серьёзно происходит со мной?» – только и думал Андрей.
Здесь все такие молчаливые. Такие необычные. Непривычные.
Доктор, что был на обходе, даже толком ничего не может сказать. Что с ним? Почему он три дня был при смерти?
Столько вопросов и так мало ответов.
Что такое? Почему я здесь? Только недавно он был дома. В своей уютной комнате. Мама готовила кушать. Отец репетировал очередную красивую речь на работу.
А что здесь?
Утренняя каша, пустые разговоры людей, что так же лежат в этой палате. Погода, утренний укол и жизненные байки – это реально то, что интересно обсуждать местным больным?
Андрей сидел на кровати и молчал. Редко, очень редко он отвечал только на вопросы, что были напрямую адресованы ему. Всё же некоторые моменты из разговоров, к примеру, черты биографии людей, он выхватывал и запоминал. Это было интересно.
Один был рейдером. Другой был медиком. Третий застал разрушение восьмой компании, а четвёртый… Будто ничего не делал. Дед у окна был неразговорчив. Ну ладно.
Так или иначе, все они касались Свободных территорий. Видимо, это был военный госпиталь. Что ж, иного быть не могло – обычных больниц, в которых якобы обслуживали простых людей, как таковых не было уже сотни лет. Сейчас в них нет смысла. Стерильность территории корпорации не оставляет шанса вредоносным для человека организмам. Всё, что сопровождало человека – это травмоопасность. Но всё сломанное в человеке менялось на искусственное. Сломал руку? На новую. Остановилось сердце? Заменим на синтетическое. Учительница по истории говорила, что так люди стали слабее.
Парень не особо этому верил, но иногда замечал, что его отец куда массивнее людей из корпорации. А ещё ходили слухи, что отец родился на Свободных территориях. Это возвышало отца ещё больше в глазах юноши. Герой, аналогов которому нет. Хорошо, что он стоит на защите бедного подростка.
Андрей всё так же сидел на кровати, продолжал смотреть на планшет. Отцовские книги были не такими уж и скучными.
Явно веселее, чем окружающие его разговоры, что вечно повторяются. Смысл?
Андрей не видел его. Поэтому он продолжал читать, хотя так не любил это делать…