На том и, стоим!
Не удержавшись, нарушив запрет, он пощёлкал настройкой приёмника радиостанции и поймал волну питерской радиостанции «Белые Ночи»:
«...Кончатся снаряды, кончится война,
возле ограды, в сумерках одна,
будешь ты стоять у этих стен,
во мгле стоять,
стоять и ждать меня
моя Кармен,
моя Кармен...[3]»
Послушал он завершение популярной - ещё с Русско-Японской Войны, песни в исполнении Лолиты Жаркой.
- А сейчас, для пилотов нашего доблестного Красного Рабоче-Крестьянского Военно-Воздушного Флота, диск-группа «Наутилусы» исполнит популярный шлягер:
«Был озабочен очень воздушный наш народ:
К нам не вернулся ночью с бомбежки самолет.
Радисты скребли в эфире, волну найдя едва,
И вот без пяти четыре услышали слова:
«Мы летим, ковыляя во мгле,
Мы ползем на последнем крыле.
Бак пробит, хвост горит и машина летит
На честном слове и на одном крыле...»
«Ну, дела! Ночь была!
Их объекты разбомбили мы дотла.
Мы ушли, ковыляя во мгле, мы к родной подлетаем земле.
Вся команда цела, и машина пришла
На честном слове и на одном крыле...[4]»
Приятным, с лёгкой хрипотцой баритоном, выводил текст весёлой песенки солист группы Расстаман Эфиопский - его земляк и «старинный», ещё с детства знакомый.
Мало того - сосед! Он, невольно заулыбался, вспоминая эту историю.
Затем, ещё:
«Вьётся в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза...
И, поёт мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза...[5]»
Недослушав, он переключился на нижегородскую «Радио Маяк» - сейчас поставят крутить «Жди меня...», а эта вещь, постоянно вышибает из него слезу и портит настроение на целый день...
Во! Что-то, новенькое:
«Свято место не бывает в пустоте.
Лишним телом заложили котлован.
Красной тряпкой обернули катафалк.
Бравой песней заглушили злое горе:
Ведь солдатами не рождаются,
Солдатами умирают!
Солдатами не рождаются,
Солдатами умирают!
Свято место не бывает без врагов.
Полированным прикладом наугад.
В непростреленной шинели напролом.
Бравым маршем заглушив зубовный скрежет:
Ведь солдатами не рождаются,
Солдатами умирают!
Солдатами не рождаются,
Солдатами умирают!
Свято место не бывает в чистоте.
Смрадным ветром затопили берега.
Гнойным прахом напитали чернозём.
Табаком закоротив хмельные ноздри:
Ведь солдатами не рождаются,
Солдатами умирают!
Солдатами не рождаются,
Солдатами умирают!
Свято место не бывает без греха.
Закуси девичьим криком-благодать
Пригубить медовой браги да поблевать.
Красным флагом утерев густые слезы:
Ведь солдатами не рождаются,
Солдатами умирают!
Солдатами не рождаются,
Солдатами умирают!
Солдатами не рождаются,
Солдатами умирают!
Солдатами не рождаются,
Солдатами умирают...»[6],-
БРРРР!!! Аж, мурашки по коже!
Это уже другая диск-группа: «Наутилусы» разбились при нелепой авиакатастрофе в девятнадцатом году, возвращаясь с фронтовых гастролей...
- ...Десять минут до цели!- не отрываясь от прицела, оповестил его второй пилот-штурман.
Внизу, навстречу им мелькнули серые тени: это выходили из атаки на систему ПВО города скоростные двухмоторные «Добрыни-Вампиры». За одним из них тянулся лёгкий дымный след и он несколько отставал... За ними, с большим отрывом, неслись разноцветные «букашки» - финские истребители-перехватчики «Спады[7]» или «Сопвичи[8]».
Сопровождающие эскадру «Ястребки» никак не отреагировали - у них другая задача...
Он, где-то в глубине души, похолодел: за штурвала этих «финских» истребителей, зачастую сидели французские, английские, даже - НЕМЕЦКИЕ(!!!) лётчики-асы, ветераны не так давно окончившейся Великой Войны.
«Не навоевались, СССУКИ!!!»,- он скрипнул зубами.
И, среди них вроде бы, был сам Рене Фолк[9] - гроза «Брандербургов[10]», на «Спаде» последней модели с тридцати семи- миллиметровой пушкой «Гочкис»... По крайней мере, он такие разговоры среди пилотов слышал.
Ну, их плотному боевому построению «коробочкой», никакие «асы» не страшны! Сосредоточенный огонь десятков четырёх- линейных «Грохотов», из любого аса сделает пида... Что-нибудь, очень нехорошее сделает!
Лишь бы зенитки не подбили - истребители в этой войне, только добивают подбитые зенитками и отставшие от строя тяжёлые бомбардировщики.
Впереди-снизу, в разрывах облаков, стал ясно виден большой город - хорошо ему знакомый по довоенным полётам над ним и, совсем недавно, - по хорошо изученным аэрофотоснимкам. Над Гельсингфорсом поднимались многочисленные дымы - результат, то ли вчерашнего налёта другой эскадры тяжёлых воздушных кораблей, то ли ночного - «Ведьмаков», то ли уже сегодняшнего - «Вампиров»...