Поэтому я возвышаю голос.
К третьей строке почти вся наша группа вторит мне — только не мой двойник. Он внимательно следит за нами, следит молча. Наши голоса возвращаются в виде эха. Взаимопонимание. Мы действительно семья — в целом.
Девочки снова где-то блуждают.
Уже чувствуется движение — новое, еле ощутимое. Шум стихает, хотя и ненамного — вероятно, поверхность нашего корпуса, подверженная трению, уменьшилась.
Передние иллюминаторы затуманились, покрылись мелкими выбоинами. Достаточно лишь одной…
Песчинки.
По иллюминаторам бегут трещинки. Внезапно раздается звук, похожий на визг огромного испуганного животного, и у нас перехватывает дух, причем буквально — из носового отсека выходит воздух. Не успеваем мы ничего подумать, как вверх взлетают защитные панели. Визг прекращается.
Теперь нам не видно, что происходит снаружи — если не входить в странный мир Управления Кораблем, но это мы пока оставляем Нелл. Мы сгрудились — все, кроме Циной, которая просто засовывает в наш круг гладкую лапу.
Возможно, мы не хотим знать, что умираем.
Возможно, нас защищает молитва.
Возможно…
К нам присоединяется Нелл.
— Первая контрольная точка, — говорит она. — Если они хотят, чтобы мы остановились, им придется начать переговоры.
— Иначе? — спрашивает Ким.
— Иначе мы их раздавим, а дальше будем действовать по обстоятельствам. Пока что они все делали не так. Где гарантия, что они снова нас не предадут? — Она смотрит на моего двойника, затем на меня. — Верно?
— Совершенно, — отвечает мой дубль.
— Нужно найти девочек, — говорит Нелл.
— Они не заблудятся, — отвечает Ким, и Томчин с ним согласен.
Делать нам нечего. Шум мешает отдыхать, мысли путаются, и поэтому мы впадаем в какое-то полубредовое состояние — не помогает даже еда, которую принесли Томчин и Циной.
Нелл удерживает корпуса на первой контрольной точке, однако ничего не меняется — никто с нами не разговаривает. Штурманская Группа такая же равнодушная, таинственная и молчаливая, как всегда.
Ким отпускает направляющий трос и подплывает к нам, хватаясь за другой между моим двойником и мной. В невесомости могучий великан движется быстро и эффективно; я бы принял его за модель для обитателей миров с высокой силой тяготения.
— Разрушение корпуса продолжается, — говорит Ким. — Сколько еще можно ждать?
Нелл осталась рядом с пультом управления. Она прислушивается к нашей негромкой беседе, которую заглушают скрежет и рев. Внезапно дрожание усиливается, словно мы попали в особенно плотный участок. Аргумент Кима приобретает особый вес.
— Идем к следующей контрольной точке, — говорит мой двойник. — Покажем, что у нас серьезные намерения.
Я соглашаюсь.
— Что нам терять? Никто не знает, как долго эта штука продержится.
Циной и Томчин собрали наши припасы в серый мешок и теперь подходят к нам. Томчину не терпится расспросить нас, однако мы его не понимаем, и в конце концов он сдается, грозя кулаком в ту сторону, откуда доносится шум.
— Я почти чувствую плотность пыли и газа, — задумчиво произносит Циной. — Она мала, но мы движемся очень быстро. Возможно, есть фрагменты и покрупнее. Если наткнемся на один из таких, разнесет вдребезги.
— Сколько у нас времени? — спрашивает Нелл.
— Мы протянули уже несколько часов. Я просто не знаю, насколько прочны остальные корпуса.
— Какая разница, — отмахивается Ким.
— Если какой-нибудь корпус сильно поврежден, мы не сможем завершить интеграцию, — возражает Нелл. — Может, этого они и ждут — чтобы один из корпусов вышел из строя.
— А нельзя ускорить дело? — спрашиваю я.
— Скорее всего нет, но я могу перевезти нас к следующей контрольной точке. Потребуется максимум час. Похоже, части корпуса уже адаптируются для объединения.
— Действуй, — говорю я.
— Давай, — говорит мой двойник.
Остальные кивают.
Нелл погружается в пространство управления и надолго замолкает. Ее глаза почти закрыты, видны лишь тонкие полоски склер. Она похожа на дремлющую кошку.