Некоторые материалы оказались на испанском языке. Странно, зачем Рей принес ей то, что она все равно не сможет прочесть? Она развернулась, чтобы спросить об этом фотографа, но тот сидел к ней вполоборота и что-то оживленно обсуждал с Галлео.
Стефани опять села прямо и тут заметила, что Мигель смотрит на нее поверх газеты.
— Испанские журналы? Практикуетесь в языке?
— Нет! — отрезала Стефани и сунула журнал в сумку, потом достала биографию Мигеля на английском, озаглавленную просто — «Опасность». — Как вы думаете, из этой книжицы я узнаю что-нибудь интересное о своем похитителе? — спросила она.
Он рассмеялся:
— Какой же я похититель? Насколько я вижу, на вас нет цепей. — Он взглянул на книжку. — Это неофициальная биография. Я ее не читал.
Стефани пролистала страницы.
«Великий матадор современности… вышел ниоткуда… толпа дралась за билеты… пришел в чувство… из его левого бедра хлестал фонтан крови, заливая блестящий костюм…»
Стефани резко захлопнула брошюру и достала свой собственный журнал, но усталость мешала ей сосредоточиться. Откинув голову назад, она закрыла глаза. И быстро их открыла: Мигель взял ее руку и поднес к губам.
— Вы рады этой поездке?
— Я буду рада, когда пойму, зачем я вам понадобилась. — Она не могла забыть предостережения Рея.
— Я хочу, чтобы вы написали статью.
Как бы не так! Стефани отвернулась к окну, но вместо неба увидела скопление мрачных туч. Внизу бушевала гроза.
Она опять взглянула на Мигеля и невольно обратила внимание на шрам.
«Зачем он пригласил тебя в Испанию? Здесь явно какой-то подвох».
Он наклонился и поцеловал ее в губы. Пальцы Стефани запутались в его прохладных волосах.
Однако металлический стук вырвал ее из блаженного забытья. Оторвавшись от губ Мигеля, она заметила в соседнем ряду маму с малышом, которых видела в аэропорту. Ребенок стучал ложкой по подносу, на котором стояли баночки с детским питанием.
Стефани резко обернулась и наткнулась на внимательный взгляд Рея. Он видел, как они целовались! Мигель отпустил ее руку и поднял упавшую в проход газету.
Охваченная странным томлением, она еще долго ощущала на губах сладкий поцелуй Мигеля.
Глава 4
Прошло восемь часов одиннадцатичасового полета. Обед давно закончился. Самолет следовал за рассветом над северной частью Атлантического океана. Почти все пассажиры спали, уперев подушки в иллюминаторы и откинув сиденья. По салону первого класса разносились легкий храп и тихие разговоры.
Стефани включила лампочку над сиденьем и принялась читать про испанские карнавалы и мадридский фольклор.
«La Villa (деревня) — так жители Мадрида называют свой город. Во многих кварталах до сих пор живы традиции того времени, когда многочисленные деревни еще не слились воедино и не образовали испанскую столицу…»
Она пролистала несколько страниц путеводителя.
«Corrida del Toros. Бой быков — безусловно, один из самых известных, хотя и спорных испанских обычаев… Болельщики считают корриду скорее искусством, нежели спортом… испытанием мужества: человек вступает в схватку с диким животным».
Спорный обычай? Стефани задумалась над значением слова, которым описывалась профессия Мигеля. Спорный — значит, вызывающий нападки противников. Несомненно, «искусство» корриды делило людей на два лагеря: в одном были те, кто ратовал за продолжение традиций, в другом — те, кто выступал против убийства невинных животных.
«В среднем за год на арене погибает двадцать пять тысяч быков, свидетелями чего становятся тридцать миллионов зрителей. В этой индустрии занято сто пятьдесят тысяч человек, включая и самих тореадоров».
«Настоящая дойная корова, — подумала Стефани. — Или, вернее, дойный бык».
В данный момент она склонялась на сторону противников корриды.
Судя по всему, Мигелю тоже не спалось. Он читал книгу, которую некоторое время назад извлек из своей дорожной сумки.
— Что вы читаете? — спросила она, заинтересовавшись небольшой потрепанной книжкой в кожаном переплете, которую он бережно держал в руках.
— Это мой молитвенник. — Он взглянул на нее поверх модных очков для чтения, как будто ждал, что она удивится: неужели он вообще умеет читать?
— Вот как? — «Молитвенник! Кто бы мог подумать?»
— Я вижу, вы все так же предвзято относитесь к тореадорам. Наверное, вам трудно себе представить, что я окончил экономический факультет Мадридского университета.