— По заслугам они и получат.
— А теперь познакомь-ка меня с американкой. Скоро она взойдет на борт корабля, где встретит свою судьбу. Мне хочется на нее взглянуть.
ГЛАВА 27
Мечтам Кабрильо подольше полежать в ванне не суждено было сбыться. Он позволил себе быстренько принять душ, лишь когда убедился, что пленников устроили в трюме с максимальным комфортом. Фодль представил Хуану бывшего министра иностранных дел, у которого служил заместителем. Близился полдень; спасенным показали, в какой стороне Мекка, и они впервые за долгое время смогли помолиться.
Кабрильо одевался, когда Макс постучал в дверь и тут же, не дожидаясь приглашения, вошел. С ним были Стоун и Мерфи — последний так и не снял грязный комбинезон.
Увидев командира, Марк заявил:
— Так нечестно.
— Мне положено — я старший по званию, — беззаботно бросил Кабрильо, завязывая шнурки тяжелых ботинок. — Что у вас?
— Террористы, кажется, поверили в затонувший вагон — конечно, они же его своими глазами видели, — сказал Макс. Вертолет нарисовался минут через пятнадцать после вашего прибытия. Марк точно рассчитал время погружения.
Вмешался Эрик:
— Я направил к лагерю беспилотный аппарат. Пришлось подняться повыше, чтобы не засекли, поэтому качество съемки не фонтан, хотя в целом все понятно.
— И что же случилось?
— Ты был прав, — сказал Макс, — военным никто не сопротивлялся. Вертолеты вообще пришли фактически пустые.
— Наверное, заберут кого-то с собой, — предположил Хуан.
— Мы тоже так подумали, — кивнул Эрик. — Старенький Ми-восемь, который вез тебя до лагеря, придется набить под завязку.
— Сколько людей поместится в вертолеты?
— Не меньше пятидесяти.
— Приличный отряд.
— Их цель — конференция, — вставил Марк.
Стоун покачал головой.
— Не получится. Там колоссальные меры предосторожности. Террористу к членам делегаций на пушечный выстрел не подойти.
— Получится, если замешано правительство Ливии, — возразил Макс.
— Да, тут большой вопрос. Если Гами — это Сулейман аль-Джама, то знает ли об этом Каддафи?
— Еще бы Каддафи не знать. Он же сам назначил Гами министром.
— Допустим. Это, впрочем, не доказывает, что Каддафи в курсе его планов.
— А какая разница? — спросил Хэнли.
— Может, и никакой, но все равно нужно выяснить.
— И как же?
— Сейчас объясню. Марк, а эти вертолеты не сбить?
— Понадобится еще один беспилотник, — вставил Эрик. — У первого кончилось топливо, он упал. Впрочем, вот что я успел увидеть.
Он протянул командиру зернистую фотографию, снятую беспилотным аппаратом. Несмотря на ужасное качество, можно было различить, что двое вооруженных людей ведут к вертолету третьего.
— Это госсекретарь?
— Возможно. Если сравнить с охранниками, считая их среднестатистическими ливийскими мужчинами, то рост подходит, телосложение — тоже. На голове платок, так что волос не видно, иначе мы сказали бы наверняка: у Катаморы волосы длинные, до середины спины.
— Ты-то что думаешь?
— Думаю, это она и нам до нее не добраться. Не успеем.
Хуан нахмурился. Он сам принял решение спасать пленников, а не ждать террористов. Когда на одной чаше весов одна жизнь, а на другой — целая сотня, решение не зависит от того, чьи это жизни. Но все же она была так близко…
— Хорошо, а остальные вертолеты? — спросил Хуан.
— Можно послать второй беспилотник. Он наведет ракету, так что попадание я гарантирую, однако есть опасность, что там окажется госсекретарь.
— Варианты?
— Сбить вертолеты, если те пойдут над морем. Риск гибели госсекретаря остается — ее могут везти как заложницу.
— Да и все равно они полетят над пустыней, — предсказал Эрик.
Макс откашлялся.
— Слушайте, может, выложить все Оверхолту, а он предупредит делегатов о нападении?
— Лэнгстону-то скажем, — произнес Хуан, — только я не хочу, чтобы информация ушла на сторону.
— Это еще почему?
— По двум причинам. Во-первых, если о нападении станет известно, конференцию отменят, а всех делегатов за одним столом второй раз ни за что не собрать. Встреча должна пройти по плану. Во-вторых, у нас нет никаких доказательств, что Гами — это аль-Джама. Его вместе со всей организацией можно накрыть только там.
— На кону жизни не последних в мире людей!
— Вот хоть моя, — вставил Марк.
— Да, на такой риск мы еще никогда не шли, но я знаю, дело того стоит. Оверхолт не будет возражать. Он понимает: если прихлопнуть аль-Джаму перед самой конференцией, делегаты уж точно подпишут все, что нужно, и на много лет вперед. Мы получим сразу и мир, и второго террориста на планете.