— Почти, — мама быстро повела меня прочь, в другую сторону от фронта. — Здесь настоящее демоническое кубло.
Наверху сцепились крупная вештица и гигантский когтистый сокол, сойдясь в смертельной битве. Белокрылый птиц рвал демоницу когтями, долбил твердым клювом череп, пока поверженная баба не рухнула камнем вниз. Сокол рванул вслед за ней и с размаху ударился об скалу, вскочив молодым парнем, громко засвистевшим на всю округу. В ответ на его свист из леса выпорхнула стая ворон, самоотверженно бросившихся на демонов, мешая тем пикировать вниз на людей.
— Товарищ капитан! — я приветливо помахала соколу, узнав в молодце младшего сослуживца Рарога.
— Потом поздороваешься, — матушка гневно дернула меня за косу. — Ярослава, все хуже, чем мы предполагали.
Камни стонали от силы, тревожащей их покои. Из щелей в горной породе лезли когтистые лапы, ломая спящий под снегом маральник, и острые копыта долбили замерзшую землю. Дьявольские отродья выныривали целыми группами, без разбора кидаясь рвать людей, даже если те были сильнейшими колдунами.
Впрочем, по-настоящему сильных человеческих колдунов сегодня раз-два и обчелся. Их видно издалека по удобной военной форме и коротким посохам, которые чаклуны использовали как для ближнего боя, так и для колдовства. Большинство же присутствующих оставалось статистами из ковена: в деловых костюмчиках с хлипкими папочками они разводили сигнальные костры, взывая о помощи высших и костеря демонов на разные лады. Их кабинетным задницам казалось, что участие в облаве — это спокойное наблюдение за пограничниками, рвущими жилы ради захвата врагов и защиты высокопоставленных чиновников в белых воротничках. Когда суматоха кончится, они милостиво кивнут, оцепят горы ленточкой и напишут пару отчетов. К реальности московские колдуны оказались не готовы.
Янина хлестко ударила веткой цветущей вербы прямо по вздернутому свиному пятаку, и нечистик с воем откатился прочь, держась за обожженное лицо.
— Мишенька, помогайте, — с великосветским кивком мама осенила кучу демонов крестным знамением, по-женски доверив свою защиту архангелу.
Защитник не подвел, осветив нечистых солнечными лучами, разбивающими густые перистые облака. Демоны скорчились под губительным светом, осыпаясь в прах, но на их место хлынули новые полчища иноземной нечисти. Я считала себя продвинутой интернациональной ведьмой, а потому безо всякого смущения двинула ближайшему дьяволенку кулаком в лицо, своротив ему пятачок на бок.
— Как Горный Батюшка это допустил? Почему не позвал на помощь, если не мог справиться сам?
Жрица-мать холодно и раздраженно дернула уголком губ.
— Не допустил, а впустил.
На короткий миг у меня перехватило дыхание. Теперь понятно, почему никто не находил человеческие трупы в горах и не бил тревогу. Господин Алтайских гор всегда был себе на уме, заимев в старости противную привычку жаловаться на молодежь. Сколько себя помню, этот старик редко находил добрые слова для окружающих, но при малейшей провинности бежал стучать компетентным лицам, если таковые были готовы его выслушать.
— Зачем ему нужно вступать в сговор с иноземцами?
— Пока неизвестно, имел ли место сговор, — мама покачала головой. — Горный Батюшка пропал. По версии сегодняшнего дня, он впустил одного из высших демонов якобы в гости, по большой просьбе морского князя. Почтенные старцы водят дружбу испокон веков, невзирая на то, чем они правят: лесами, горами или морем. Последний раз Батюшку видели в начале ноября, и с тех пор от него не было даже легкого ветерка, а в его вотчине обосновались эти… мерзавцы.
Содрогания горного серпантина стали отчетливее, даже пустоголовые мелкие демоны осознали, что со стороны снежной вершины приближается нечто огромное. Метель, в центре которой вращались разноцветные колдовские искры, ослабла, и по улегшемуся снегу со скрипом прошествовали белые валенки. Я с благоговением склонила голову, приветствуя ректора, пусть уже и встреченного мною сегодня, но столь могущественного здесь, в рукотворной пурге, что совершенно невозможно игнорировать его величие. Господин ректор огладил удлинившуюся бороду, мельком осмотрел меня на предмет повреждений и, не удостоив ответной любезностью, отправился навстречу Коляде.
— Где мои друзья?
— Тэли эвакуировали с двумя переломами. Руслан в порядке, сражается в лесу и держит барьер вместе с арзюри Сарине и Малахитницей.
Боги однозначно пошутили, послав виряве сына, а арзюри — дочь. Господин и госпожа лесные хозяева были приглашены на обучение вместе, но старый арзюри Ехмет и слышать не желал об академии, пригрозив дочери розгами, если та покинет отчий лес.