— Тебя не потеряют? — я как бы между прочим обернулась назад.
— Нет, — удивилась она и хитро улыбнулась. — А тебя?
— Конечно, потеряют. Это секретная миссия, что я, трепаться буду налево и направо?
— Ой, — девичья физиономия вытянулась. Пальчик заскользил по карманному зеркальцу. — Прости, не подумала.
— Ты же не сказала Кощею, зачем мы ушли? — рука с помелом беспокойно дрогнула, и ступа провалилась в воздушную яму.
— Нет, конечно! Сказала, мы со Славушкой отдыхаем о своем, девичьем. Послушай, — богиня замялась, пряча глаза, — вы много времени проводите вместе.
— Ложь.
— То есть не времени, — она заторопилась объясниться. — Не сочти меня странной, просто Костик все время о тебе говорит. Как будто Яга каждую минуту незримо стоит за моей спиной.
— Говорит? — я скептично прищурилась.
— Ругает, — потупилась девушка.
Ступу снова тряхнуло. Ой, Перун-батюшка, не урони! Где-то у меня был заговор на долгий и счастливый полет, но, с учетом проплывающих мимо облаков, случиться он может и до земли. До-о-олго… И счастливо. А потом конец.
— О чем задумалась?
— Что после свадьбы жизни нет, — заложив ленивый старушечий вираж, я взяла курс на землю.
— Я видела твое объявление, — оживилась богиня, покрепче цепляясь за бортик ступы. Длинные волосы флагом разметались позади. — Тебе не хватает остринки. Напиши, что имеешь собственную жилплощадь, транспорт и любишь хранить очаг. Вы же печь в избушке перекладывали? Значит, кирпичи должны остаться.
— Думаешь, поможет?
— Гарант… Ой!
Стукнувшаяся об землю старая бочка дважды подпрыгнула и безнадежно завалилась на бок, катясь с небольшого пригорка. «Ой-ой-ой», — грустно пробормотала Фрида, потирая ушибленный локоть. Я сплюнула прилипшую к губам соломинку и тоскливо оглядела перепачканный сарафан. Домовые скоро придушат меня во сне за стабильно подкинутую работу. Зато приземлились в сотне метров от водной глади Нароча и сможем незаметно подойти к берегу.
Узкая лесная тропка, проложенная туристами и мавками, извилисто бежала между деревьев. Подоткнув подолы, как умные лесничие, мы размеренным шагом направились вниз, замаскировав ступу под старое дерево. Затекшая в полете Фрида легко подпрыгнула и перешла на бег, обогнув меня на повороте. Если молчуньи-азярницы ни при чем — извинимся и уйдем. Даже ленту из собственной косы подарю от широты души. А если…
— Слава, — огромные глаза вернувшейся богини светились испугом. — Только спокойнее.
Пятой точкой почуяв нехорошее, я стремглав припустила к берегу, на ходу сжимая в руках пучок чистой силы. Выкатившаяся из-за деревьев надкушенная луна осветила гальку и пятерку призрачных азярниц, склонившихся над лежащим бездыханным телом.
Глава 12
— Боже Свароже, малю, пламенем людям поможе! Кланяцца до цабе низко, песни хвалебныя спяваюць чисто. На Белой Руси цабе привечают, выратуй людзей — они горе маюць.
Земля подле Нароча довольно вздохнула. С незапамятных времен сила питается людьми: их помыслами, верой, поступками. Несмотря на единую землю, уважить каждый клочок своим Словом приятно.
Рожденное пламя на ладони вспыхнуло багровой смертью. Завизжавшие азярницы кубарем покатились к спасительной воде, но моя невозмутимая напарница как-то хитро повернулась на месте, откинула с дороги пару камешков, и кровожадная нечисть лбами поцеловалась с невидимой стеной. «Китайский фэн-шуй», — мудро прокомментировала богиня, перекладывая еще пару камешков в природный гральдстав.
Жертва на приозерных камнях была мертва. Если мне не врут ладони, то мертва уже давно, не меньше суток. Молодой мужчина не старше тридцати, худощавый и темноволосый, имел две яркие приметы: худые впалые скулы и бордовые кровавые полосы, «украшавшие» мертвенно белое лицо. Обвисшие ткани щек превратили некогда аккуратные порезы в уродливые щели, стирая изначальную картину.
— Я Сварогу пакланюся да зямли, дарунак яго прыму сардэчна, — красная свеча занялась крошечным огоньком, напитавшись силой. — Забью вас, праклятыя вораги, навечна.
Перепуганный визг разом смолк. Отрезанная от дома нечисть молча разевала рты, безуспешно пытаясь оглушить округу своими криками. Я небрежно подошла к каждой и с удовольствием подпалила длинные лохмы. Теперь не сбегут. Пламя Сварога нельзя сбить, погасить водой, засыпать землей или перебить чужим Словом. Оно жжет врага до костей, при этом не захватывая ни сантиметра больше того, что поджег ведун.
— Готовы к бесконечной пытке, дамы?
Уродливые худощавые азярницы с ужасом глядели друг на друга, зажимая руками корявые рты. Сквозь грубые ладошки видна запекшаяся человеческая кровь на узких губах озерной нежити.