Вуира Таннара славилась двуликим, труднопонимаемым характером, присущим большинству ящеров. Собственный сын нередко ошибался, просчитывая родительские мотивы, и пару раз оказывался обведенным вокруг пальца. Будучи затворницей, ее королевское величество искусно имитировала мечтательность, граничащую с рассеянностью, оставляя послевкусие «прелесть какой дурочки». Крайне опасное послевкусие.
Их роман с Полозом-старшим закончился стремительно к облегчению обоих — слишком разными оказались простой уральский царь и французская принцесса. Царевич, будучи наследником двух престолов, родился зажатым между кузнечными инструментами государственной дипломатии и, как это часто бывает, познал всю прелесть родителей в разводе.
Быть бы ему официальным оружием против Руси, если бы Таннара уделяла больше внимания материнству.
— У нас проблемы. Пойманы на нецелевом использовании отгула.
Волею случая мы заперлись на чердаке академии, взломав замок с помощью болтореза и взятки домовым под шум учебного звонка. Внизу нежить сходила с ума, воя похоронный марш на разные лады, — прощалась с господином, справляла по нему тризну и нахрюхивалась святой водой. По разведданным, Москва спешно готовит отели для иностранных гостей, снабжая апартаменты серебряной проволокой и самонаводящимися заклятьями — туристов у нас любят и уважают.
— Будут утрясать ситуацию до католического рождества. Если к Васильеву вечеру дом нави не сделает официальное заявление, швырнув под ноги зрителям головы врагов, ждем войну в следующем году. Как наша прекраснейшая?
— Снова спит под сон-травой.
Подруга кинулась на меня с обвинениями, едва пришла в себя. И была права. Узнав, что ее возлюбленного едва не убили, Фрида лишилась чувств, рухнув на руки Полозу. Очнувшись, богиня устроила шумную истерику и попыталась броситься на меня с кулаками, обвиняя во всех грехах. Я почти обиделась, но упреки начали чередоваться с благодарностями за спасение, потом подключились совсем горькие всхлипы… Пришлось выписать курс успокоительной фитотерапии.
Дверь на чердак истерично заскрипела мгновенно заржавевшими петлями. Водная демонесса скользнула внутрь, олицетворяя злую разбуженную сову, — всклоченная и зыркающая красными глазами.
«Рассказывайте», — потребовала юхва, безапелляционно занимая сломанный стул. «От начала и до сегодняшнего дня. Если разбудили, имейте совесть посвятить в детали». Внимательно слушая о наших злоключениях, Амира хмурила брови, заволновавшись при упоминании Онежского озера.
— Вакуль? И вы его так просто отпустили?
— Свидетелей не удерживают.
— Идиоты. Эта тварь старше всех нас вместе взятых, ему сам Мировой океан велел скрытничать и лгать. Два века назад Вакуль уже избежал наказания, будучи испачканным по локоть в женской крови; доедал простушек, оставшихся после темных ритуалов. Лисом отмел обвинения, свалив вину на своих же русалок, якобы топящих живых соперниц.
Русалки… Почему из озера Бросно исчезли все русалки? Раньше эта деталь казалась мелочью, но сейчас ситуация проясняется. Местная озерная нежить на хорошем счету: воюет с утопленником, бережет детей, проявляет гражданскую сознательность и активно сотрудничает с высшими. Такие не станут покрывать преступника или идти на сделку с совестью, невольно контролируя друг друга. Маленькая русалочья компания в шесть-семь особей подчиняется человеческим законам психологии, ревностно охраняя гомеостаз своего крохотного социума: внутренние правила, мораль, секреты.
Либо они стали свидетельницами убийства и перепугались, как азярницы, бросившись наутек, либо отказались участвовать в «нежи-водном» заговоре и тихо снялись с насиженного места, перебравшись в более крайнюю хату, к которой не будет вопросов.
— Сможешь отыскать русалок из Бросно?
— Если их не развеяли, могу начать поиски послезавтра. Завтра у меня отработка по проклятиям страсти. — Амира лениво пожала плечами. — Только сама понимаешь, где мы, а где Тверь.
Балькайские юхвы вовсе не контролируют всю водяную нежить, как могло показаться сперва. Многие высшие просто отказались отправлять своих наследников на Кудыкину гору, в том числе и ряд стихийных духов. Даже внутри факультета пограничников есть своя градация: мойры и Фрида — уникальные божества, не имеющие в венах человеческой крови, а потому их силы стоят на порядок выше в ранге высоких материй; мы и Кощеи — самые малочисленные кланы, рождаемся очень редко от союзов колдунов и людей, наша работа — служить своим богам.