— У меня не получилось построить счастье на твоем несчастье. Прости меня. — С каждым словом голос девушки делался глуше.
Богиня задрала голову к рассветным облакам, не давая пролиться слезам. Правила не запрещают божеству любить смертного, эти союзы страстны, пусть и очень коротки. А еще они всегда заканчиваются плохо, поэтому ни одно божество в здравом уме не влюбится в смертного.
— О каком несчастье ты говоришь, глупенькая?
— Я же богиня любви, — сокурсница растянула губы в искусственной улыбке, печальной до оскомины. — Конечно, я все знала с самого начала. Знаешь, как больно любить и подругу, и мужчину?
Знаю. Прекрасно знаю, поэтому никогда не вмешивалась в чужие отношения. Мне повезло намного больше — всегда можно отговориться запретом на служебные романы. На каникулах я убеждала себя, что роман с коллегой-антиподом априори обречен, поэтому нет нужды горевать о несбыточном. У Фриды такой отговорки не было, как и причины отказываться от любимого.
— Я чувствовала себя последней мерзавкой, — одинокая слезинка сбежала по ее щеке. — Притворялась счастливой, а по ночам кричала в подушку от ревности и злости на себя: мы дружим с тобой уже половину века, а я ломаю эту дружбу из-за влюбленности.
— Говорят, хорошие подруги имеют одинаковый вкус на вино и разный — на мужчин. Я никогда не свяжу свою жизнь с отцом дочери, тебе это известно. Ты поступила рационально; глупо отказываться от своей любви из чувства долга перед дружбой. Скажи, что ты намерена делать дальше?
Богиня прикусила губу, вытирая рукавом мокрое лицо. Огладив возвращенный амулет, завязанный вокруг запястья на крепкий узел, девушка оставила меня без ответа.
Все этажи здания разделены сильными заклинаниями, обеспечивающими безопасность и комфорт студентов. Аудитории заперты охранными рунами и шумоподавляющими письменами, жилые этажи построены из сверхпрочных материалов, неподвластных огню, воде и грубой физической силе. Узнать, что творится в общежитии, можно исключительно лично, открыв нужную дверь. Иногда любопытство оборачивается ошибкой.
— Выбирай место и время, — меня буквально снесло мощной волной силы, стоило шагнуть на второй этаж.
Взбешенный вуир молниеносно повернул руку, упирая кончик лезвия в горло эльфа. В золотом клинке отражалось пламя, бьющееся в глазах змеиного царевича. Тристан с извечной паскудной ухмылкой играючи отбил меч, вынув собственное оружие.
— Решил спрятать концы в воду? — издевательски спросил он. — Не успел. Смотри-ка, свидетели подоспели.
Сенька перевел на меня пылающий взгляд, заскрежетав зубами от дикой злости. Обнаженный по пояс, мокрый от пота, царевич-полоз с трудом вернул меч в ножны, сжимая левую руку в кулак.
— Драка. — Констатировала Фрида, обозрев обоих. — Фей бьют.
— За что?
— За правду, — Тристан без предисловий посвятил в дело. — Их чешуйчатым высочествам не понравилось, что кто-то раскрыл их план.
— Я тебе язык узлом завяжу, — сквозь зубы предупредил Полоз, мотая на руку нити призрачной силы. — Век за погань во рту не расплатишься.
— Что происходит?
Из комнат начали выходить остальные сокурсники, недовольные громким шумом. Малочисленный факультет пограничников в мгновение ока собрался вокруг дуэлянтов, прожигающих друг друга убийственными взглядами. Почувствовав себя в безопасности, фейский принц тоже сложил оружие.
— Это он напал на Кощея, — громко объявил эльф.
Глава 27
«Выбирай место и время, — повторил Арсений, цедя слова в звенящей тишине. — Ответишь за клевету».
Сонная Плеко зябко поежилась, кутаясь в кружевной халатик, и абсолютно непонимающе зевнула. До меня тоже не сразу дошел смысл прозвучавшего обвинения. С первого взгляда, провокатор-эльф сумел довести Сеньку до белого каления своими подчас сумасшедшими издевками, переходящими границы. Как правило, змей-царевич иронично посмеивался над любыми выпадами, в крайнем случае просто игнорируя чужие нападки.
— Разумеется, у тебя есть доказательства?
— Прямых доказательств нет, — Тристан злорадно ухмыльнулся. — Но она — свидетель.
Палец с длинным ногтем указал на меня. Приплыли ежики к нирване…
— Вспомни, Яга, кто отговаривал тебя идти на помощь Кощею?
— Здравый смысл, — я мельком глянула за спину дуэлянтов, где появилось яблоко раздора.
Константин, последним покинувший свою комнату, тяжело опирался на стену. Бабуля категорически рекомендовала ему соблюдать постельный режим, стращая открывшейся раной и нежными подзатыльниками в случае непослушания. Убедившись, что мадам Ядвига с ее тяжелыми руками покинула академию, немертвый царевич вернулся к учебе и тренировкам. Только выглядит измученным.