— Значит, не сон, — я со стоном смахнула водную картинку, рывком собирая волосы в шишку.
Ненавижу решать чужие проблемы! Особенно когда меня не просят, настоятельно не просят, грозя ремнем и домашним арестом. Только эти проблемы влекут вашу бестолковую Ягу в самую гущу опасности, головоломок и колдовских загадок. Будь проклята моя везучесть, запечатанная в наручных браслетах!
Под короткую, почти деловую молитву я распахнула окно, бросила оценивающий взгляд на сугроб, найдя его жалким, и сцепила зубы. Четыре утра, бабушка моя родная, вокруг ни души. Идеальное время для тихого непредсказуемого побега со второго этажа…
— Ой!
— Изыди! — я от души впечатала кулак в чью-то голову.
Короткий полет закончился мягко, прямиком на чьей-то спине, подозрительно совпадающей по цвету с сугробом. Рухнув буквально с неба, я сбила неудачника с ног, окунула лицом в снег и сверху ушатала кулаком по затылку. Судя по скромному ойканью, не повезло благовоспитанной и этичной…
— Ой, как я сейчас буду вас убивать, — мечтательно раздалось снизу. — Кем бы вы ни были, дроттин, готовьтесь к смерти.
— Фрида, головой стукнулась? — я скатилась с ее спины, тревожно приподняв богиню за волосы.
И медленно опустила обратно. Таким взглядом города сжигать можно, заимев репутацию наглухо отмороженного убийцы. Фрида угрожающе зарычала, поднимаясь столбом прямо из упора лежа. Только что лежала — и пожалуйста, встала во весь рост, глядя на меня с жалостью и яростью одновременно.
— Слушай, может, тебе пустырник прописать?
— Слава, Тором заклинаю, не прыгай на голову честным богам. В следующий раз случайно зашибу.
— Хорошо… А ты чего тут?
— Какая-то зараза разбудила меня, прервав самый сладкий сон, — богиня хмуро подняла из сугроба маленький топорик. У скромной девушки оказалось до неприличия много оружия.
Солидарно хмыкая, мы направились в обход по территории академии. Я поделилась видением гадины-азярницы, будившей во мне смешенные чувства: вроде, злюсь, но жалко дуреху. Что-то не на шутку напугало ее, раз нежить бросила клич о помощи, сумев подобраться к академии вплотную. Подозрительно, что крик услышали мы двое: либо азярница чудом соскребла зачатки энергии ради одного зова, либо мы дружно топаем в очередную западню.
— Тпру, пришли. Баста. — Фрида решительно вынула из кармана зеркало. — Ты как хочешь, а я зову подкрепление.
— Давай звать, — согласилась я, поднимая с земли камень.
С третьей попытки прозрачное стекло треснуло, и из спальни в другом крыле послышался отборный французский мат. Вихрастая рыжая голова высунулась наружу, покрыв нас слоем крепкой ругани, и пригрозила сжечь на месте. Сенька обозрел хулиганье, разбившее ему окно, и состроил кислую мину.
— Мадемуазель, вы очаровательны, но две на одного меня — это моветон с утра пораньше.
— Выползай, змеище поганое, биться будем.
— С кем? Четыре утра, мать моя вуира, дайте поспать.
— Не время спать, — богиня торжественно повысила голос, будто вдохновляла народ на восстание. — Хватай меч и прыгай вниз. Пожалуйста.
«Кажется, любовная потеря на нее плохо влияет», — опасливо пробурчал друг, сигая вниз в одних пижамных штанах и с клинком наперевес. От прежней тихой, стеснительной Фриды остались только белые платья, остальное разбилось вдребезги, обнажив суровую непримиримую душу северного воина.
Заштопанный порез остался коротким шрамом на боку Полоза, двигающегося в авангарде. Идя обманчиво расслабленной походкой, царевич-полоз держал саблеобразный клинок наизготовку, как танцор, уверенно держащий партнершу в объятиях. Одно движение — и смертельный танец обезглавит противника прежде, чем тот успеет моргнуть. Проходя мимо кленовых зарослей, Арсений внезапно вскинулся и сделал резкий выпад вперед.
Лязг! Две железяки столкнулись в воздухе, выбив искры, на мгновение ослепившие нас всех. Из кустов торчало опасное острие чьего-то меча, готового защищаться от золотой сабли.
Я быстро призвала зеленый плющ, оплетающий корни кустарника, и натравила его на противника. Послушное растение спеленало врага с ног до головы, выдавив из него тихие ругательства. Хозяина меча в мгновение ока выволокло из кленов, и я ощутила резкую головную боль.
— У тебя дар сохранять постоянство нашей разношерстной компании.
Связанный плющом Кощей опустил меч, растерянно оглядев троицу приключателей на мягкие булочки. Я в ночной сорочке, Фрида в банном халате и полуголый Сенька произвели на царевича ошеломляющее впечатление, повреждающее рассудок. Константин отогнал присмиревшие путы и принялся быстро расстегивать пуговицы дорожного камзола, оставшись в одной белой рубашке, чтобы приблизительно подходить под нашу атмосферу.