— Слава, берегись! — провизжали сзади.
Гигантское веретено просвистело над головой, снося молодую березу. Каменная старуха без усилий замахнулась вновь, целя точно в грудь разозленной Плешке. Мойра, плетущая жизни, быстро мотала на руку черную пряжу, шепча что-то под нос, отчего по коже ползли мурашки и веяло потусторонним духом.
Извините за беспокойство, это местечко уже занято. На горизонте исполинская тень ломает деревья, с запада несет крепкой брагой, на востоке подозрительно тихо — туда вообще лучше не соваться. Побегу на север, пока мой подраг не сообразил, зачем я настойчиво убегаю.
— Найти бы палку, — я чертила на земле ребром обуви, психуя от неудобства.
Изрезанная рунами стылая почва не желала подчиняться, хоть руками ее копай. Оглянувшись по сторонам, я заметила удобный камень, хватая его одной рукой, но камень не желал поддаваться, а потом и вовсе зашевелился. Прямо как мои волосы на затылке.
— А… — я медленно обернулась, молясь богам о пощаде. — Т… ты?
Каменный голем, притаившийся среди желтой листвы, не ответил. И меч, за который я схватилась, не отдал, с любопытством читая руны на земле. Что-то для себя уяснив, копия Константина в три движения закончила гральдстав, не вынимая оружие из ножен.
— Ты же знаешь, что этот став запирает немертвое внутри?
Царевич поднял незрячий взгляд, по которому стало предельно ясно — знает. Бродя по лесу неприкаянным дитем, Кощей с наивным любопытством подсматривал за чужими битвами, наконец выбрав себе достойное зрелище — драку двух чародеек.
— Если я толкну тебя внутрь, ты окажешься прикован к месту, — я доверительно сообщила ему и тут же закричала. — Нет, стой! Не шагай!
Голем послушно опустил ногу, передумав добровольно идти в тюрьму. Странно, моя близняшка гораздо агрессивнее и уже мчится напролом сквозь подлесок. Удвоив руны сушеной полынью и омелой, я отступила поближе к голему Кощею так, чтобы край розового сарафана призывно торчал из кустов. Костик подвинулся, уступая выгодную точку обзора, и индифферентно уставился вбок, где орали в пылу сражения сокурсники.
Через полминуты на горизонте показалась взмыленная Ярослава. Фу, как некультурно: подол обломала, косу разметала, песчаные пальцы оставила обрубками, не потрудившись восстановиться. Завидев меня, голем яростно бросился в атаку, не разбирая пути.
— Молодец, мозгов как у камушка, — я без опасений вышла навстречу.
Дикая кошка попалась, азартно вляпавшись в ловушку. Голем взвыл, заметавшись внутри маленького квадрата от силы метр на метр, и попытался когтями разорвать зачарованный воздух. Самое время окропить злобную ведьму гремучей жидкостью и вспороть ей живот. Страха земляная Яга не знала, ее трясло от безудержного гнева, с которым она пыталась засыпать глубокие порезы на земле.
— Ой, дура, — я сокрушенно вздохнула. — Что Ярило в землю бросит…
Маленькие росточки полыни проклюнулись из холодной почвы, игнорируя зимнее время. Оплетающая их омела доверчиво прижималась веточками, послушно устремляясь наверх и преграждая путь вздыбившемуся голему. Смесь песка и чернозема щедро удобрила сухие листья, за что моей близняшке издевательское спасибо.
И… Нет! Нет!
— Хитрая тварь, — я попыталась пнуть голема и серьезно разозлилась.
Каменная ведьма проявила зачатки стратегии, сменив руку на кусок минерала, и остервенело копала землю, рубя нежные ростки. Заклятье ломалось под грубой, ожесточенной силой камня, увядая на глазах. Испоганив мои руны, голем выбрался наружу, оскалившись острыми нечеловеческими зубами-сталагнатами. Я уже приготовилась драться в рукопашную, как меня осторожно похлопали по плечу.
Вздернув клинок, каменный царевич направил его в грудь моего двойника, безмятежно идущего прямо на острие. Шаг, другой — Яга из горной породы ласково улыбнулась противнику, наблюдая за слабеющей решимостью мертвеца. Голем-царевич с отчаянием отступил, будто его меч стал весить тысячу килограммов, и Константин не смог его поднять.
— Проткни ей сердце! — рявкнула я, толчком придавая ускорение.
Бесполезно. Навий господин замотал головой, с хрустом ломая собственную негнущуюся шею, и заметался слепым взглядом между двумя ведьмами. Меня же сейчас покалечат из-за твоей нерешительности, костяшка!
— Тогда обними ее, слышишь? Крепко обними и не отпускай.
Бинго! Царевич радостно бросил меч, толкая каменную Ягу обратно за барьер, и крепко стиснул ее ребра в захвате. Ведьма настолько обалдела, что в пустых глазах показались круглые зрачки размером с блюдца. Рванувшись из тисков, голем Ярослава утробно зарычала, пытаясь разбить коллеге нос собственным затылком. Но я без жалости распылила яд на свою скульптуру, подняв с земли тяжелые ножны. Шесть рубленых рун, сплетенных в гральдстав, украсили лицо каменной девки, загоревшись зеленым пламенем.