— Не напоминай!
Лис хоть и не видел её лица, но был уверен, что Северница смутилась. Она всегда краснела, стоило ему только вспомнить про незадачливого упыря. Обычно Лису нравилось делать наперекор, но сегодня он неожиданно для самого себя выдал:
— Как скажешь.
Наверное, у него просто не осталось сил, чтобы дразнить Северницу. Да и неловко как-то. Всё-таки они вместе зорёвку спасли. А ещё теперь у них появилась общая тайна.
— Что это ты вдруг такой покладистый стал? — выглянула Северница из-за каменной кладки.
— А это всё потому, что я коварный Кощеевич. Усыпляю твою бдительность.
Она покачала головой:
— Знаешь, я тоже так делала. Когда сам на себя хулу возводишь, чужая хула вроде как и не липнет.
— Тебя-то за что хулить? — Лис аж сел. — Ты же вон какая правильная, героическая.
Он видел, что ей хочется рассказать. Вон уже и рот открыла, да в последний момент спохватилась:
— Нешто я тебе жаловаться стану? Пф! Ладно, мне пора. Потом ещё приду.
— Буду ждать.
Лис добрался до ящика, служившего ему постелью, и рухнул на солому. Если закрыть глаза, можно было представить, что лежишь где-нибудь в степи: рядом колышется трава, птички поют… Снаружи как раз доносились переливчатые трели: это зорёвка благодарила своего спасителя.
Он слушал, слушал и сам не заметил, как заснул, а проснулся от совсем других звуков. Теперь над головой что-то зловеще скрежетало. Он подскочил, готовясь дать отпор новым напастям: скорпионам, змеям, призракам — кому угодно. Но, увидев, кто стал причиной переполоха, с облегчением рассмеялся:
— Вертопляс? Что ты там затеял, дружище?
Вещун слетел к нему на плечо и каркнул. Он явно был очень горд собой. Лис глянул наверх и расплылся в улыбке:
— Вот это да! Вы с приятелями расковыряли камни, чтобы вытащить оконную решётку? Спасибо. Только это никак не поможет мне выбраться. Проём слишком узкий, я в него не пролезу. Да, мне тоже жаль. Но я, в отличие от тебя, не умею превращаться в ворону. А ты, похоже, совсем забыл, что такое быть человеком… Эй, не надо меня щипать! Да, в прошлом мы летали вместе, но тогда я мог колдовать, а сейчас не могу, понимаешь?
Он поднял руки, чтобы показать оковы вещуну. Тот немедленно спрыгнул Лису на колени и настойчиво принялся клевать цепь. Да где ему справиться с зачарованным металлом?
— Я очень ценю то, что ты для меня делаешь, но не надо. — Пленник мягко отпихнул вещуна. В ответ раздалось обиженное карканье. Да что ты будешь делать? — Однажды я непременно освобожусь. Но не сегодня, понимаешь? Тише-тише. Если будешь слишком громким, тебя могут услышать. Тогда окно заколотят, и ты больше не сможешь ко мне прилетать. Жаль, что ты разучился говорить, поболтали бы. Может, предсказал бы, когда падут оковы…
— Скор-ро!
Лис обомлел: неужели ему не послышалось?
— А ну-ка повтори, что ты сказал!
Он затаил дыхание, боясь обмануться.
— Скор-ро, — повторил Вертопляс. — Вечер-ром.
— Ты хочешь сказать, сегодня?
Поверить в это было сложно, но вещун кивнул:
— Пр-риготовься.
— Да мне, знаешь ли, готовиться недолго, — развёл руками Лис. — Собраться — только подпоясаться. Вот только непонятно: куда бежать-то? В Дивьем царстве меня вмиг найдут. Тут сама земля царю помогает. В Навь — тоже нельзя. Там теперь Доброгнева всем заправляет. Вспомнил её теперь? Вот то-то… А есть ещё и Смерть. Сюда ей приходить не нравится: темно, сыро, слишком много чар. Но как только я окажусь на свободе — опять насядет. Я боюсь, что однажды просто не выдержу, соглашусь со всем, что она говорит, потеряю себя. И стану как Кощей.
Вертопляс перепорхнул к нему на плечо и каркнул прямо в ухо:
— Дивнозёр-рье!
Аж в голове зазвенело.
— Хм, а может, ты и прав. Пожалуй, это выход.
В детстве Лис мечтал побывать в загадочном краю, где живут смертные, с замиранием сердца слушал рассказы матери о чудесах по ту сторону вязового дупла, но потом как-то всё подзабылось… Так стираются из памяти сны. А может, зря? В конце концов, он и сам наполовину смертный. Настала пора вспомнить об этой части своей сути. Когда-то он помог богатырю Ванюше вернуться домой, значит, сможет открыть дупло. Благо тут недалеко: старый вяз растёт прямо у царя во дворе. О том, что будет на той стороне, Лис предпочитал не думать. Как-нибудь на месте разберётся, сердце подскажет. Прыжок в неизвестность — пожалуй, единственное, что ему оставалось. Возможно, в родных местах Василисы найдётся ответ на вопрос, как её расколдовать. А может, где-то там до сих пор живут его родные? Здорово было бы их найти. Он наберётся сил, чтобы потом вернуться во славе!