— Мадам Блаветт — а это моя дочь...
Блайхер отдает распоряжение двум полицейским:
— Женщины не должны покидать дом! И не разрешайте им переговариваться!
Когда женщин отводят в жилую комнату, Блайхер спешит на второй этаж.
За одной из дверей виден слабый свет. Блайхер дергает за ручку, но дверь заперта.
— Ломайте! — приказывает он.
От мощных ударов дверь трещит и... распахивается.
В середине освещенной комнаты замер высокий худощавый мужчина в элегантной пижаме. В помещении чувствуется сильный запах духов.
Мужчина скрестил руки на груди. Люстра, свисающая с потолка, освещает его темные блестящие волосы и благородное лицо, на котором сверкают большие черные глаза. Губы узкого рта крепко сжаты...
— Вы Арман Борни. он же Валенти? — первым нарушает тягостную тишину Блайхер.
Мужчина молча опускает руки вниз и медленно делает поклон, несколько чопорный и даже торжественный — типичный поклон офицера.
— Вы арестованы, Арман Борни или как вас там еще зовут, — произносит Блайхер.
Двое сотрудников ТПП подходят к мужчине, чтобы надеть ему наручники. Блайхер раздумывает несколько секунд: этот мужчина вызывает у него симпатию... Затем делает полицейским знак, и наручники защелкиваются на узких запястьях Армана.
Половина комнаты отделена занавеской. Блайхер подходит к ней и рывком отодвигает ее.
— О... простите! — невольно вырывается у него.
Перед ним широкая кровать, на которой, натянув одеяло до подбородка, лежит очень красивая блондинка. Большими глазами она боязливо смотрит на мужчину, оказавшегося в ее спальне.
Блайхер чувствует себя несколько неудобно и слегка прикрывает занавес. Но тут до него доходит, что такое здесь неуместно — ведь это же шпионское гнездо, которое необходимо ликвидировать Поэтому он снова отодвигает в сторону занавеску и говорит:
— Могу я просить вас встать?
«А девица-то прехорошенькая», — шепчет один из полицейских своему товарищу.
Тот лишь тихонько присвистывает. Да и Блайхер с трудом держит себя в руках.
Но прежде чем он разобрался, кто же в нем берет верх — кавалер, мужчина или же контрразведчик-службист, на улице раздается звон разбитого стекла.
С быстротой молнии Блайхер бросается к окну, выходящему на другую сторону дома, открывает его и высовывается. В слабом свете начинающегося утра он видит веревку, свисающую с мансарды, связанную из полосок простыней. Прямо подокном виднелась стеклянная крыша садового парника, в середине которой зияла дыра. Значит, в последнюю минуту кто-то все же смог отсюда бежать.
Блайхер поднял тревогу. По следу были пущены собаки, и группа полицейских пытается преследовать беглеца. На земле под стеклянной крышей видны пятна крови, видимо, он порезался о стекло.
Лишь позже, во время допроса арестованных, Блайхеру становится известным, что на мансарде ночевали два поляка, тоже члены «Интераллье», которым и удалось бежать.
При первом допросе Армана прямо на месте ареста Блайхер задал вопрос:
— Не хотите ли вы сообщить нам ваше настоящее имя?
— Меня зовут Чернявски. я капитан польского генерального штаба. — Слова эти вновь сопровождались чопорным поклоном.
— А как у вас появилась идея назваться Арманом Борни или же Валенти?
— Женщину по соседству в Люневилле звали Борни. Ее муж. Арман Борни. не так давно умер, и Рене Борни разрешила мне воспользоваться паспортом ее умершего мужа, — ответил поляк и пояснил: — Дело в том, что я долгое время снимал у нее комнату...
Взгляд Блайхера упал на большую карту Франции, висевшую на одной из стен комнаты, в которую в различных местах были воткнуты булавки с цветными флажками. На лице его появилась ироническая улыбка.
— Сразу видно, месье, что вы штабист. Если я правильно представляю, каждый флажок означает члена вашей организации!
Коротенькое «да» в ответ на вопрос Блайхера сопровождается легким поклоном. Но лицо поляка становится заметно бледнее, высокомерная складка вокруг его рта пропадает.
— В таком случае этот флажок в Шербуре означает Эмиля ле Мёра, а тот, что рядом с ним, — мадам Шарлотту Буффе?
Капитан Чернявски безуспешно пытается скрыть свой испуг.
— Вы разрешите, — говорит Блайхер с ироническим поклоном и снимает оба флажка. — А этот в Кане, видимо, некий Поль Киффер, не так ли?
И Блайхер снимает и этот флажок с карты. Затем называет и другие имена по списку мадам Буффе. Через короткое время в руке у него уже две дюжины флажков. А весь департамент Кальвадос на карте чист.