Добытое в первом туре яйцо неприятно поразило Гарри и Драко немелодичностью звучания, от которого все студенты Слизерина попрятались под кровати, хотя умом они и понимали, что василиск не мог пожаловать по их чистокровную родственную душу. Драко со свойственным ему цинизмом предложил кинуть монетку: решка – идем за помощью к тете Белле, орел – круциатим яйцо сами. Гарри предложил не мелочиться и сразу позвать Вольдеморта в отставке, как он теперь за глаза называл Тома Риддла. «Всё скажу! Всех заложу!» - тут же пропищало яйцо нормальным, но испуганным голосом.
Новые мушкетеры относились к Минерве МакГонагалл с почтением и уважением, и то, что именно она вызвала к себе Драко и Гермиону за день до второго тура, стало для них неприятным сюрпризом. Впрочем, без неприятных сюрпризов не обошлось и у самой МакГонагалл: через десять минут Драко и Гермиона вернулись, потрепанные и злые, а через полчаса Дамблдор вызвал в школу их родителей.
На следующий день Гарри со спокойной душой плыл под водой, шевеля жабрами и многозначительно помахивая палочкой. Вместо лучших друзей в бессознательном состоянии его ожидали пиратские сундуки с пиастрами и надписью на крышке «Спонсор соревнований Люциус Малфой». Однако на подступах к сундукам Гарри понял, что задача усложнилась: дохлые студенты русалкам были без надобности, а вот за пиастры они намеревались биться всерьез. Переговоры на языке жестов, в котором Гарри лучше всего удались условные изображения «Авада», «Круциатус» и «Вольдеморт», не увенчались успехом. Пора было переходить к тому, что у хорошего слизеринца должно получаться лучше всего.
Спустя десять минут Гарри с трудом всплыл вместе со всеми четырьмя сундуками. Морской народ в это время с жаром обсуждал радужные перспективы акционерного предприятия «Поттер и русалки» и даже торговал только что приобретенными бездокументарными акциями. Северус Снейп, услышав эту историю, понял, что пасынком он может гордиться, а Люциус Малфой выразил сожаление, что в свое время не усыновил Гарри сам.
- Что еще за так его мать! Понаставили тут надгробий!
- Тише, Гарри, здесь дамы! Кого это ты с собой приволок?
- Привет, Том. Это же Седрик, не узнал?
- Слушай, трансгрессируй ты его отсюда к дементорам!
- К дементорам, Белла, это негуманно. Сама должна помнить. В смысле, мы их на Защите уже проходили. Портус! Обливейт! А последнее невербально, чтобы Гермиона не жаловалась, что я неправильно произношу.
- Между прочим, Том, это нечестно. Они коснулись Кубка одновременно.
- Да ладно, далеко бы он прошел, если бы Гарри его каждый раз не спасал. И вообще, давайте не отвлекаться от темы. Мы тут, Гарри, тебе попенять хотели: у лучшего друга день рождения, а ты за какими-то кубками охотишься.
- Так я с утра уже поздравил.
- Поттер, мне не подарки нужны, а внимание.
- Ну иди сюда, я тебя поцелую.
- Не отмазывайся, противный. Если бы не Том и Белла, мы бы вместо моего юбилея праздновали твою великолепную победу.
- Да-да, Гаричка, совсем ты не ценишь моего дорогого родственника.
- Ребят, ну что вы пристали к нему, как с косой к горлу! Человек, между прочим, лабиринт прошел.
- Ладно, налейте ему штрафную. И за котлом кто-нибудь последите – мамалыга же подгорит.
- Белла, распорядись там еще насчет картошечки. Мы в детдоме, когда в поход ходили…
========== Убить пересмешника ==========
Министерство, стоящее на страже неразглашения секретов магического мира, с некоторых пор стало главным нарушителем своих законов. Стоило практически любому служащему Министерства появиться в оживленном маггловском месте: в магазине, на площади, на вокзале, – как ему или ей тут же приходила в голову мысль использовать самые заметные и самые несерьезные заклятия. Большинство оправдывалось тем, что им привиделись воскресшие из мертвых Вольдеморт и Беллатрикс Лестранж, в обнимку и с нехорошим выражением лица. Встретившие Темного Лорда и его лучшего палача пытались защитить свою жизнь боевыми заклятиями, но заклятия давали неожиданный эффект – на глазах у тысяч магглов статуя адмирала Нельсона как-то трансфигурировалась в марципан, у проводника на Кингс-Кроссе выросли заячьи уши, а стрелки Биг Бена завязались бантиком. Приори Инкантатем показывало боевые заклятия. Маггловское телевидение вовсю показывало новые сенсационные нарушения физических законов.
Какой-то умник в Министерстве решил арестовать близнецов Уизли. Отправившиеся к близнецам авроры пропали, а потом появились в Букингемском дворце в одном исподнем и устроили перед королевой настоящее лазерное шоу. Сами авроры после их водворения в больницу святого Мунго утверждали, что вместо королевы им привиделись дементоры, отплясывающие «яблочко», а потом переходящие на римейк «Я тебя поцеловала». Провокатор, дурящий всем голову, явно был могучим магом с изрядным чувством юмора. Некоторые предлагали отправить весь аврорат арестовывать Дамблдора. Облеченные властью придерживались другой гипотезы о личности наглеца, осмелившегося взорвать железный занавес между магическим сообществом и миром магглов.
«Прорицательская газета» после начала магических безобразий решила сравняться с «Правдорубом» Лавгудов – в ней начали появляться статьи о том, что Беллатрикс Лестранж, в девичестве Блэк, и лорд Вольдеморт, в девичестве Том Риддл, воскресли из мертвых и скрываются в Хогвартсе под видом студентов Гриффиндора. «Правдоруб» воспользовался шансом поднять свой тираж втрое и начал публиковать колдографии из жизни Хогвартса. Первые три места в хит-параде читательских симпатий заняли колдографии «Лорд Вольдеморт дарит Белле Лестранж валентинку и плюшевого зайца», «Лорд Вольдеморт и Гарри Поттер меняются майками после квиддичного матча» и «Беллатрикс Лестранж учит Невилля Лонгботтома плохому». Ненамного отстала от лидеров колдография «Лорд Вольдеморт пишет объяснительную Альбусу Дамблдору», зато выдуманный Томом и Беллой текст объяснительной, начинающийся со слов «Приступить к изготовлению хоркруксов меня побудили жажда легкой наживы, плохая детдомовская компания и пагубное влияние конопли на неокрепшую детскую психику…» был даже издан отдельным тиражом.
Гермионе не нравились легкомысленные шутки Тома о своем прошлом я, о котором он не должен был догадываться. Конечно, было трудно представить себе лорда Вольдеморта, фотографирующегося с плюшевым зайцем. Но иногда, когда Том и Белла задумывались о чем-то всерьез, было слишком просто поверить, что к ним вернулась память. Гермиона иногда думала, что они испытали бы, если бы вспомнили прошлое в полном объеме: торжество, ужас, обреченность? А тревожнее всего было ощущать притягательную силу этих неординарных и безусловно опасных людей, которых было бы так обидно отдавать их темной судьбе.
Невилль Лонгботтом печенкой чуял, что не стоит участвовать в тайных обществах, которые организует Том Риддл. Например, за участие в обществе Пожирателей Поп-Корна, члены которого по очереди ставили школу на уши и наблюдали за всеобщей суетой с опасного расстояния, хрустя поп-корном, его чуть не исключили. Идея подложить мандрагору в сумочку новой преподавательницы защиты от сил зла Долорес Амбридж была, безусловно, смелой, но довольно рискованной. Амбридж визжала так, что перекрыла мандрагору и оглушила Невилля. Если бы не Белла Блэк, которая унесла Невилля от преследователей буквально на закорках, проклиная какие-то старые долги, Невилль наверняка бы попался.
После инцидента с мандрагорой Долорес Амбридж ничуть не отступилась от своих планов по реформированию образования в Хогвартсе. С одной стороны, конвейер «Слизерин – Пожиратели – Азкабан» некоторое время назад работал вовсю, так что в консерватории определенно надо было что-то подправить. С другой стороны, подправлять Амбридж начала на Гриффиндоре, потому что даже оглушенные криком мандрагоры могут отличить красное от зеленого. После вызова половины гриффиндорцев на чай с диктантом Том Риддл сказал по секрету Белле, что эта чокнутая Долорес намного хуже него в любом варианте, а уж это он терпеть не намерен. На следующее утро по школе поползли слухи, что Том и Белла тоже зашли на чай с диктантом, но чай был у них.