- Неплохо, - сказала Рокси, увидев его остриженную голову.
После этих слов он перестал стыдиться своего нового вида и насмешки Вонючки воспринимались не больше чем досадный зуд от непривычного к грубой ткани тела.
Трой полюбил душ у себя в отстойнике. Он подолгу стоял в душевой кабине, уткнувшись лбом в запотевшую стену и бездумно наблюдал за скользящими каплями влаги. Колючие струи пара приятно расслабляли мышцы после тяжёлой многочасовой смены и уже не казались пыточным орудием.
Он перестал тяготиться работой и беспокоиться о ценности мусора. Всё что выпадало из труб, прямёхонько и с мстительным удовольствием отправлял в утилизатор, выведя для себя девиз: «На нет и спроса нет». Как ни странно, такой подход к делу облегчил ему жизнь и избавил от нападок капитана. Борн ещё несколько раз заявлялся в отстойник, но не найдя ничего для оценки, покровительственно хлопал аристократа по плечу и молча удалялся к себе в каюту. Вскоре кратковременные визиты капитана совсем прекратились и обязанность оценщика перешла к Вонючке, который, как и капитан, по каким-то непонятным причинам находил, что отсутствие предметов на продажу характеризовали работу жука-навозника с положительной стороны. Трой видел явное противоречие в их действиях, но, благоразумно решив, что это не его дело, продолжал с похвальным рвением насыщать утилизатор.
К сожалению, что касается пятна, рубки и засевшего там вотанина всё оставалось без изменений. Пятно не желало оттираться, вотанин не желал покидать рубку и при виде новичка скалил острые зубы, доводя аристократа до полуобморочного состояния. Понемногу Трой заметил, что если тихонько тереть пятно и при этом не попадаться никому под ноги, то можно узнать много интересного. Из негромких бесед вотанина и девушки-наёмницы он узнал, что существуют зоны концентрации мусора, - космические свалки. Каждая зона состоит на учёте межгалактической ассоциации «Чистый космос» и входит в определённые сектора. Патенты на уборку секторов продаются на ежегодных аукционах. Трой нисколько не удивился, когда узнал, что из-за скупости капитана им достались самые дальние и не перспективные участки.
- Если не случится чуда «Император» прочно сядет на мель, - без эмоций сказала Рокси и Зорг поддержал её рыкающим ворчанием. - Мы не сможем купить патент и будем, как последняя шваль, гоняться за дрейфующим мусором. Нам нечего продать.
Трой втянул голову в плечи и с ещё большим усердием принялся за пятно, боясь, что Рокси вспомнит о жуке-навознике, в обязанность которого входило заботиться о благосостоянии экипажа, но раз капитану было всё равно, то и жуку-навознику незачем волноваться, что он отправляет в утилизатор.
Подслушанные разговоры пробудили любопытство, заставляя часами возиться с книгой, разглядывая плавающие в воздухе причудливые искрящиеся формы. Но больше всего ему нравилось пробраться незаметно на камбуз и, забившись в скрытую от глаз нишу, тайком наблюдать за членами экипажа. Милтон прав, говоря, что во время еды люди расслаблялись и становились словоохотливее. Если в рубке Трой слышал одни деловые разговоры и сухие фразы, то на камбузе он впервые увидел весёлую улыбку Рокси и услышал, как смеётся вотанин, а помощник капитана, поедая суточный рацион, выглядел добрее и не таким уж пакостным занудой.
Потихоньку Трой превратился в угрюмого отшельника, мечтающего только о том, чтобы ненароком никто не вспомнил, что этот мрачный, взъерошенный субъект, с горящим исподлобья взглядом, разумный говорящий индивидуум. Так продолжалось до тех пор, пока Зорг, блеснув очаровательной зубастой улыбкой, не прервал спор, заявив:
- Давайте спросим землянина.
Дело происходило на камбузе. Трой засел в облюбованной нише и, слушая спор, больше чем обычно радовался, что его не видно. Разговор касался Земли. А тут вотанин возьми да и скажи: «Давайте спросим землянина». И мало того, жёлтые глазища уставились прямо на убежище, словно могли видеть сквозь толстую перегородку. Аристократ вжался в нишу, мечтая о способности становиться невидимым.
- Так что землянин, - крикнул Вонючка. - Я могу стать аристократом?!