Трой повиновался, но был остановлен очередным приказом.
- Дальше.
Стул оказался у противоположной стены.
- Хорошо, - одобрил капитан. - Садись.
Трой сел, с опаской глянув на торчащую над ним голову монстра: жёлтые клыки выступали из-под чешуйчатой верхней губы, а в маленьких красных глазах навсегда застыла кровожадная злоба. Зачем капитан вызвал его? Трой вспомнил об угрозе проконтролировать изучение книги и приготовился к опросу, лихорадочно припоминая всё, что успел прочитать и был вынужден признать, что слово «Не знаю», будет наиболее популярным ответом. Борн не торопился с опросом. Полумрак каюты придавал пристальному взгляду серых глаз сумрачную тяжеловесность.
- Значит, ты рассказываешь истории, - повторил капитан, откидываясь на спинку кресла и скрывая лицо в падающей от стены тени. Эффект был поразительный; тело капитана внезапно обезглавили, но по каким-то необъяснимым законам природы оно продолжало жить и говорить невидимым ртом.
Тело сцепило на груди руки и произнесло:
- Какой-то умник назвал меня Акулой Моргана. Ты знаешь кто такой Морган?
- Легендарный пират.
- Расскажи о нём, - приказало тело.
Трой подчинился, испытывая сбивающую с мысли досаду. Невозможно понять, куда смотрит Борн то ли на рассказчика, то ли на свои сцепленные пальцы, отбивающие неслышный ритм. Тихий, чуть слышный голос едва долетел до аристократа. Рассказчик замолчал и прислушался. Нет, не показалось. Капитан говорил медленно и немного сбивчиво.
- Видишь их, - рука капитана указала на стены - эти головы. Когда-то они принадлежали свирепым тварям. О, они были по-настоящему свирепы и безжалостны. Их ярость ещё можно увидеть в остекленевших зрачках. Иногда я вижу в них себя. - Голос умолк и Трой почувствовал, нежели увидел, изучающий взгляд невидимых глаз. - Ты тоже экспонат. Как они. - Обезглавленное тело махнуло в сторону чучел. - Порой я пытаюсь понять, как это быть экспонатом. На тебя смотрят, тыкают пальцем.
- Я не экспонат, - решился возразить аристократ.
Капитан не слышал. Сбивчивый голос продолжал звучать, невольно заставляя напряженно вслушиваться в каждое слово.
- Толпы туристов приезжают на Землю приобщиться к своим историческим корням. Гид говорит вот, тигр, а вот заяц, а вот взгляните на великолепный образчик землянина времён около планетарного освоения космоса. Их вид почти вымер, но у нас вы сможете увидеть ещё большие стада этой популяции. О, они уникальны. Обратите внимание, их тела полностью соответствуют анатомии человека обыкновенного. Нет никаких отклонений от норм. Благоприятные условия проживания и размножения позволяют поддерживать их численность и чистоту популяции. - Тело закашлялось сухим, отрывистым смехом. - Чистота популяции! Как тебе быть чистым?
- Я не понимаю, - пробормотал Трой, поглядывая на дверь. Голос капитана становился пугающим; теперь в нём проскальзывали свистящие звуки.
- Не понимаешь, - разочарованно изрёк Борн. - Похоже, твоё сознание застряло на уровне развития твоего тела. Пошёл прочь!
Трой быстро вскочил, но со спины его догнал еле разборчивый, свистящий приказ:
- Завтра, в тоже время… жду…
Ежедневные встречи с капитаном стали постоянными, добавляя к странностям Борна оттенок эксцентричности. В полутёмной каюте Трой садился на стул возле стены и слушал протяжный, с проскальзывающими свистящими нотками голос.
- Скучно, как скучно. - Иногда жаловался Борн, уронив голову на руки. Тогда Трой видел круглый затылок, заросший густыми волосами. - Негде развернуться… Не с кем поговорить… Расскажи мне что ни будь, жук-навозник.
Трой начинал рассказывать, но медленный, запинающийся голос перебивал, превращая рассказчика в слушателя.
- Твой Милтон…, где ты откопал его? - как-то спросил Борн, впервые за десять минут аудиенции прямо посмотрев на аристократа.
- Он давно у меня служит, - не задумываясь соврал Трой. Смутные подозрения, что история их знакомства не совсем безоблачна, иногда возникали, но слуга был единственным существом на корабле, с кем он мог нормально общаться и лишаться из-за недоверия его поддержки он не хотел.
Тело в кресле затряслось в беззвучном смехе.
- Врать не умеешь. - Голова капитана качнулась и во мраке каюты сверкнули красные огоньки. - Все они, никчёмные трусливые душонки пытались сотворить нечто невообразимое, старались угодить, показать какие они великие мастера кулинарного искусства. Этот не такой. Он заявил, что не станет изводить запасы продовольствия на прихоть капитана, когда корабль ожидает трудный, долгий рейс. Не станет! - Борн замолчал, словно заново переживая испытанное изумление. - Твой Милтон знал, о чём говорит. Я сразу это понял. Он больше, чем слуга… В нём есть стержень. Понимаешь, о чём я?