- Так запрещён или нет?
Пухленькие щёчки колыхнулись. Торговец снисходительно махнул рукой и вкрадчиво поинтересовался:
- Разве благородных и храбрых аристократов с Земли, может остановить такой маленький пустяк, как запрет на нескольких планетах? Всё новое всегда встречается с опаской. Тониты принимают мах' тор тысячелетиями.
Трой зачарованно смотрел на отливающие чёрным глянцем крупинки. Целый час счастливой жизни, не омрачённой мыслями о предстоящей работе!
- Дай сюда! – Трой вытянул руку, подставляя ладонь. Крупинка упала на неё и тут же была оправлена в кружку. С лёгким шипеньем вздулась и опала пена. Трой глотнул. Ничего. Кисло-сладкий вкус остался прежним.
- Ещё! – потребовал он.
Приказ был исполнен. Трой залпом выпил кружку и угрюмо уставился в стол. Что-то этот странный чужеземец напутал, мрачные мысли продолжали кружить, не желая оставить в покое. Летать в космосе, пусть на корабле с таким грандиозным названием! Что может быть ужаснее?
Аристократы заинтересованно всматривались в друга, ожидая, когда тот замертво свалится отравленный инопланетным препаратом. Неожиданно Трой мелко затрясся, его плечи запрыгали. Он закашлялся, неуверенно насмешливо фыркнул, потом его губы скривились, исказив лицо в зверской гримасе.
- Здорово! – выдавил Трой и истерично захохотал, стуча кулаками по столу.
Его товарищи ошеломлённо уставились на него и требовательно потянули кружки к руке торговца с заветным мах' тором.
Он, пряча усмешку, отмерил каждому по две крупинки. Дальнейшие события он мог предсказать до точности. Юнцы хохотали, дурачились. Через полчаса бурное веселье пошло на убыль. Представители золотой молодёжи Земли, один за другим, с внезапно отяжелевшими головами сникали на столик, погружаясь в крепкое забытьё. Последним отключился заводила Ферия. Смеясь над очередной своей шуткой, он, вдруг, выпучив глаза, свалился на пол и, дёрнувшись в смехе, затих. Торговец был доволен результатом. Побочные действия мах' тора, недействующие на тонитов, но так сильно влияющие на гуманоидные расы выручило и на этот раз. Юнцам незачем было знать, что мах' тор помимо радости вызывает тяжёлое, крепкое забытьё, от которого потом дико болит голова, а так же провал в памяти, охватывающий промежуток времени безудержного веселья. Он не чувствовал себя злодеем, обманувшим доверчивых дурачков. Они получили то, что хотели, притом бесплатно. Мах' тор дорогой и очень редкий препарат. Теперь его очередь получить то, что хочет он.
Рыхлая полнота, скрывающая черты лица чужеземца, страдальчески задрожала. Спина сгорбилась, движения стали порывистыми и суетливыми, состарив мужчину на десяток лет. Торговец склонился над интересующим его аристократом, укоризненно качая головой.
- Ох, беда - бормотал он, пытаясь поднять на ноги юношу и ловкими, скользящими движениями ощупывая его карманы. – Негоже так напиваться. Пожалели бы мои старые косточки. Что матушка ваша скажет?
Торговец сильным рывком вздёрнул бесчувственное тело на ноги. Не позволяя ему вновь опуститься на пол, обхватил руками и повёл на улицу, заботливо выговаривая.
- Я понимаю, молодость. Сам был таким, но надо меру знать. У молодого хозяина голова будет болеть, тогда и слуге не поздоровится. Эх, молодость.
Никому в голову не пришло задуматься, откуда взялся пухленький, сутулый слуга, бережно поддерживающий отупевшего от выпитого аристократа. Работяги, которым едва хватало времени на поспешный завтрак, проводили глазами необычную пару и снова методично задвигали челюстями.
Торговец запихнул аристократа в карр, выяснил с какой площадки отправляется пассажирский челнок на Император галактики и удобно разместившись, откинулся на сиденье. Карр тронулся. Аристократ, бессвязно бормоча, завалился на бок, раскинув в стороны тонкие руки. «Какое странное стечение обстоятельств, - думал торговец, поглядывая на его расплывшееся в довольной улыбке лицо. – Мы шахматные фигуры в руках судьбы. То ты пешка, то ферзь. То тебя съели, то ты съел сам».
Круглая сумма местной валюты из кармана аристократа быстро разрешила недоразумение о забронированном одном пассажирском месте. Пилот, хмурый мужчина с обветренным лицом, презрительно прокомментировал бесчувственное тело одним словом: «Аристократы», удостоив скупым сочувствием толстого слугу, который с заметным усилием перетаскивал многочисленный багаж хозяина в грузовой отсек, пыхтя и обливаясь потом.