Когда он открыл глаза, кристалл светился слабым голубоватым светом, пульсируя в такт его сердцебиению.
— Что за...? — пробормотал Алекс, но свечение тут же погасло, словно испугавшись его внимания.
Той ночью он не мог заснуть. Лежа в постели, он размышлял о происходящем. Странные ощущения, необъяснимые догадки, способность чувствовать состояние кристаллических технологий — все это не укладывалось в рамки обычной интуиции. Это было что-то большее, что-то, что касалось самой природы реальности.
Воспоминания о его модифицированном кухонном дроиде всплыли в памяти с новой остротой. Тогда он был так увлечен возможностями улучшения ИИ, что не задумывался о последствиях. Но когда дроид внезапно остановился посреди приготовления ужина и замер, Алекс отчаянно хотел понять, что пошло не так.
Сейчас, лежа в темноте, Алекс понимал, насколько ему повезло. Модификация разума — опасная игра. Дроид мог принять и другое решение. Мог решить, что проблема не в нем, а в окружающих. Мог попытаться "исправить" своего создателя так же, как тот исправил его. От этой мысли по спине пробежал холодок.
Возможно, именно тогда, в момент отчаянного желания понять умирающий разум машины, что-то пробудилось в нем самом. Какая-то способность чувствовать то, что скрыто от глаз и приборов. Эмпатия к технике, если можно так выразиться.
Несколько недель Алекс пытался понять происходящее самостоятельно. Он экспериментировал, медитировал, пытался найти закономерности в своих необычных ощущениях. Но чем больше он думал об этом, тем больше вопросов возникало. Наконец, он решил поговорить с дядей Гарреком.
Вечер был тихим, дождь за окном стих, оставив после себя только мерное капание с крыши. Гаррек сидел за своим рабочим столом, изучая схемы нового заказа. Алекс долго не мог решиться начать разговор, перебирая в руках небольшой энергетический кристалл.
— Дядя, — наконец сказал он, — можно поговорить?
Гаррек поднял взгляд от схем и внимательно посмотрел на племянника. Что-то в голосе Алекса заставило его отложить работу.
— Конечно. О чем?
— О... странных вещах, — Алекс сел напротив дяди. — Помнишь тот дроид R5? Как я понял, что проблема в координационном кристалле?
— Помню. Хорошая интуиция.
— Это была не интуиция, — Алекс покрутил кристалл в руках. — Я чувствовал, что кристалл... мертвый. Не поврежденный, не сломанный — именно мертвый. Как будто в нем не было жизни.
Гаррек нахмурился, но не прервал.
— А потом были другие случаи. Я предчувствую сбои в программах, могу определить неисправные компоненты до диагностики, — Алекс поднял взгляд на дядю. — Я нашел информацию о мидихлорианах в архивах. Сдал анализ. У меня почти три тысячи.
Гаррек долго молчал, изучая лицо племянника. Затем тихо сказал:
— И что ты об этом думаешь?
— Не знаю что думать, — Алекс отложил кристалл. — Это пугает меня. Все эти ощущения, эта... связь с техникой. Что это значит? Что со мной происходит?
Дядя встал и подошел к окну, глядя на огни города.
— Знаешь, Алекс, я тоже сдавал этот анализ. Давно, еще в молодости. У меня примерно столько же мидихлориан, сколько и у тебя. Может, чуть меньше — 2800 с чем-то.
Алекс удивленно посмотрел на дядю.
— Но ты никогда не говорил...
— А что говорить? — Гаррек повернулся к племяннику. — Мидихлорианы есть у всех. У кого-то больше, у кого-то меньше. Ты чувствуешь что-то — хорошо. Я вот не чувствую ничего, несмотря на то, что у меня под 3000 мидихлориан. Цифры — это просто цифры.
— Но как так может быть? — Алекс не мог скрыть разочарования. — В архивах написано, что высокая концентрация должна давать способности...
— Не парься, — дядя вернулся к столу и сел напротив племянника. — Архивы полны теорий и предположений. Один исследователь думает так, другой — совершенно иначе. Есть такой подход к пониманию Силы, а есть другой. Кто-то считает, что мидихлорианы — это ключ ко всему, кто-то утверждает, что они вообще не важны.
Алекс задумался. В архивах действительно было множество противоречивых теорий. Одни ученые утверждали, что мидихлорианы — это посредники между живыми существами и некой универсальной энергией. Другие считали их просто симбиотическими организмами без особых свойств. Третьи предполагали, что способности зависят не от количества мидихлориан, а от умения с ними взаимодействовать.
— Знаешь, о чем я подумал, изучая все эти материалы? — сказал Алекс. — Если бы я хотел что-то спрятать, я бы спрятал это в куче похожего бреда. Создал бы десятки теорий, сотни гипотез, чтобы истина потерялась среди них.