А осьминог, похоже заметив мой интерес, стал «говорить» медленнее. Я даже разобрал что-то похожее на «дерьмо» и «тупица»! Или мне это все показалось под влиянием стресса?
И все таки я включил звукозапись и подключил компьютер с распознаванием речи.
И компьютер вдруг выдал: "Идиот, я долго буду тут сидеть?!"
И после этого очень много непонятных и несвязных наборов слов и букв.
Но зато, через довольно продолжительное время, компьютер написал: "Спаси меня!"
Более того, я сам расслышал эту же фразу, которую «произнес» осьминог! Я услышал!
И я понял! Этот осьминог – совсем не осьминог! Он опасен!
Поэтому за ним и послали отдельный звездолет с всего двумя пилотами!
Но почему же не предупредили нас? Может быть потому, что от него нет защиты?
Осьминог – похититель душ! Космический монстр!
А в том, что именно осьминог виноват в исчезновении Джона я уже не сомневался.
Осьминог похитил моего Джонни! И съел!
Но душа Джона, попав в осминога, жива и молит о спасении!
"Джон, миленький, ты только не волнуйся", - взвыл я, на всякий случай отодвинувшись подальше от осьминога, точнее от монстра. А то кто знает сколько людей он может сожрать за раз?
А я важен! Я – единственный теперь пилот! Но разве же монстру объяснишь?
Но душу Джона все таки нужно успокоить: Джонни, ты главное не волнуйся! Мы вернемся на Землю и ученые обязательно что-нибудь придумают!
Я старался успокоить Джона, или то, что от него осталось и взывало о помощи. Я рассказывал ему, что обязательно доведу звездолет, и наша наука сейчас «о-го-го» какая! И ученые у нас тоже «о-го-го»! И монстра этого быстро заставят Джона вернуть, пусть он даже не сомневается!
Хотя что они могут придумать, эти «о-го-го» ученые, мне в голову не приходило совсем.
Ну ладно, душа Джона, или разум, непонятно что в общем, внутри осьминога, а тело то где?
Как Джон без тела то существовать сможет? И куда этот космический монстр все-таки дел тело Джона? В том, что осьминог сожрал Джонни вместе со скафандром, я уже сомневался. Уж больно маленький был монстр. Может быть он его выкинул из звездолета за ненадобностью? Как он это проделал мне в голову не пришло, но зато я аж подскочил, поняв, что я не все еще проверил.
Идиот! Как же я не проверил сразу снаружи? Хотя, скорость у звездолета такая, что я вряд ли успел бы не только спасти тело Джона, но и даже заметить его.
Но вопрос как осьминог выбросил тело оставался открытым.
Как он забрал разум Джона я старался даже не думать, чтобы не пугаться. Пусть ученые с ним разбираются. Я решил просто проверить все люки, которые так или иначе могли отпираться наружу.
Результат оказался предсказуем: все закрыто! Но и ничего удивительного. Я уже начал сходить с ума! Система давно бы уже оповестила об открытом люке, и даже о самой малюсенькой разгерметизации!
В отчаянии и совсем без сил я вернулся в рубку. И, решив, что терять мне уже нечего, уселся рядом с осьминогом, и стал пытаться его уговаривать вернуть Джона. Вел с ним задушевные беседы, пытаясь убедить, что Джон тоже очень важный пилот, и без него мы с осьминогом не долетим на чудесную планету, где много таких же как Джон, и осьминог сможет там выбрать самого лучшего, а не хватать первого попавшегося, но такого нужного пилота звездолета.
Но видимо осьминог что-то напутал, когда овладевал разумом Джона, и овладел не самой лучшей его частью. Потому что я, в ответ на свои увещевания, слышал лишь отборную брань, а в редких случаях мольбы о спасении.
Но как я мог помочь бедняге Джону, осьминог не говорил.
Вот так, в «беседах», прошло довольно много времени, моя вахта давно уже кончилась, и организм, привыкший в перерывах между вахтами спать, отчаянно требовал принять горизонтальное положение.
Я откинулся на спинку кресла, обдумывая как теперь дотянуть до Земли и не проспать еще что-нибудь важное. Обдумывая, я перестал разглядывать пульт управления и мониторы, и взгляд мой устремился в черно звездный простор за стеклом иллюминатора, и вдруг зацепился за что то, за какой-то предмет, который не должен был находиться около иллюминатора.
Это была нога! Несомненно, нога от скафандра! Во всяком случае это было очень похоже на ногу! А где нога, там и все остальное! Боже, это же скафандр Джона! А может быть и его тело внутри!
Я плохо помню, как в горячке собирался, и как «летел» к выходу, и как терпел все эти переходы и проверки на герметичность. И как чуть не побежал по звездолету, в последний момент чудом вспомнив о страховочном трос
И вдруг глаза Джона медленно открылись. Он с совершенно окаменевшим лицом глянул на меня, а его правая рука вдруг резко поднялась и с силой ударила меня в глаз.
После этого рука Джона брякнулась в бессилии на пол, а его глаза закрылись, но на лице Джона отразилось полное умиротворение.
Про то, что мы с Джоном договорились не отражать в отчете о случившемеся, я рассказывать не буду.
Ну оба виноваты, один что полез за борт, нарушил инструкции, и не смог вернуться обратно в корабль, а другой долго тупил и чуть не погубил напарника.
А вот то, что когда мы уже вернулись и сдали осьминога ученым, по космодрому вдруг поползли слухи один другого интереснее, для нас стало неожиданностью. Мы оба решили, что кто-то из нас не выдержал и проболтался.
А уж когда нас вызвало начальство, и, придя «на ковер», мы обнаружили там ухмыляющихся ученых, тех самых любителей осьминогов, мы поняли: Проболтался осьминог!
И, как выяснилось, осьминога везли в пустом звездолете с маленькой командой не просто так, а во избежание «лишней» информации.
Эти осьминоги, оказывается, способны улавливать звуковые колебания на большом расстоянии. И не просто улавливать, а запоминать их и даже передавать.
И наш осьминог «уловил» все «колебания» Джона, когда тот болтался за бортом звездолета, ну и мои «задушевные беседы» тоже уловил и записал.
Осьминога ученые ласково назвали Монстриком. А нас с Джоном, после вынесения выговоров, начальство отправило в отпуск: «Пар спустить и мозги проветрить после спячки! А то космические монстры им мерещатся, совсем заработались!»