— Так точно, понимаю. Готов подтвердить знания на практике. И если всё получится, наш аэроклуб тоже сможет бравировать. По праву, товарищ майор.
Майор прищурился, последние мои слова ему явно понравились. Задумался, затем открыл верхний ящик стола и достал папку:
— Прецеденты досрочных выпусков в других аэроклубах имеются. Но… — он посмотрел на меня пристально, — насколько я знаю, во всех случаях курсантам давали зелёный свет только после того, как они налетают пятьдесят часов вместо положенных тридцати пяти. Ты готов на такое?
— Готов, товарищ майор.
— И теоретические дисциплины сдашь досрочно?
— Так точно. Уже подготовился почти всем дисциплинам.
Крутов закрыл папку и откинулся на спинку кресла:
— Ладно. Вот что. Завтра в 14:00 будет проверочный полёт с Анатолием Генадьевичем Смирновым. Покажешь себя — рассмотрим твою просьбу. Не справишься — забудь об экстерне до конца года. Ясно?
— Так точно, товарищ майор!
— Свободен.
Я чётко развернулся и вышел. В коридоре глубоко вдохнул. Первый шаг сделан.
После лекций, на выходе из аэроклуба, я повстречал майора Смирнова. Его стеклянный глаз уставился на меня, будто пытаясь просканировать насквозь.
— Ну что, орёл, — ухмыльнулся он, — слышал, ты замахнулся на экстерн?
— Так точно, Анатолий Геннадьевич, — кивнул я.
Смирнов посмотрел куда-то сквозь меня и задумчиво проговорил, ни к кому не обращаясь:
— Дерзновенен советский человек… — сказал он, а потом снова посмотрел на меня. — Смело, Громов. Завтра посмотрим, на что ты способен. — он хлопнул меня по плечу. — Готовься. Будем проверять не только стандартные элементы.
Произнёс он это с некоторым нажимом, будто сразу проверял твёрдость моих намерений, брал на испуг. Я кивнул. Это было честно. Если хочу летать быстрее других — должен быть лучше всех других.
Глава 21
Я проснулся до звонка будильника — внутренние часы сработали четко. Потянулся, встал, сделал зарядку.
В груди было словно тесно от предвкушения, ведь сегодня мне предстояло впервые отправиться в полет в этой жизни. Сегодня я снова поднимусь в небо, по которому уже успел соскучиться.
На кухне обнаружился ещё тёплый чайник и несколько бутербродов в тарелке на столе. Видимо, мать перед работой приготовила. Но сейчас в квартире было тихо. Я заглянул в зал — пусто. Ни матери, ни отца. Странно, какие дела могут быть у отца с утра пораньше?
Пожав плечами, я пошёл умываться, а после принялся одеваться в форму: темно-синие брюки с заутюженными стрелками, белую подворотничковую рубашку, сверху — китель из грубой шерсти с нашивками аэроклуба на рукавах. Проверил карманы — билет курсанта, комсомольский билет, три рубля и копейки на обед. В коридоре задержался у зеркала — поправил пилотку, смахнул невидимую пылинку с воротника.
Во дворе ребятишки играли в «космонавтов». Увидев меня, они замерли и зашептались. Я улыбнулся и махнул им рукой. В ответ послышался заливистый смех, а после детишки приветственно замахали руками.
Трамвай подошел переполненный — еле втиснулся. Полез в карман за деньгами, но кондукторша в синем форменном платье с жестяным жетоном улыбнулась мне и проговорила:
— Курсантам — бесплатно, проходи.
Благодарно кивнув, я протиснулся вперёд и стал мысленно воспроизводить внутреннее строение кабины Як-18, пока трамвай вёз меня в направлении Тушино.
В аэроклубе, как обычно, уже кипела жизнь. На плацу шла утренняя поверка, слышались резкие команды дежурного. Я встал в строй своей группы, ловя любопытные взгляды товарищей. По всей видимости, новость о моей досрочной сдаче экзаменов уже разлетелась среди наших.
После лекции по навигации ко мне подошел курсант из старшей группы и сообщил, что меня вызывает к себе Смирнов. Кивнув, я направился к кабинету инструктора.
Анатолий Геннадьевич сидел за столом, заваленным картами полетов. Его стеклянный глаз холодно поблескивал, здоровый — пристально изучал меня.
— Ну что, орёл, — он постучал карандашом по жестяной коробке с «Беломором», — лететь собрался, а в самолете хоть раз сидел?
— В ангаре забирался в кабину, товарищ майор. Изучал приборы.
— Ага, — он хмыкнул, доставая из стола схему Як-18. — Покажи мне, где руль высоты, а где — элероны. И объясни, как работает триммер при развороте.
А что, правильно он решил, пусть проверяет. Я без запинки ответил, показывая всё на схеме. Смирнов кивнул, но хвалить не стал:
— Теорию зубришь хорошо. Только небо — не учебник. В четырнадцать ноль-ноль на аэродроме. Сделаем сначала контрольный вылет — простой прямоугольный маршрут. Набор высоты триста метров, три разворота, посадка. Затем выполним несколько упражнений повышенной сложности. Я буду в задней кабине, но управлять будешь ты. Отрубишь — возьму на себя. Понял?