Я хмыкнул. Что-то такое я читал в газетах. Дело было громкое, резонансное.
— Не уверен, — мотнул я головой. — Но интуиция подсказывает, что ситуация эта мутная.
В разговоре снова наступила пауза. Капитан стоял и смотрел в окно, заложив руки за спину. Я же рассматривал убранство кабинет. Ничего особенного — типовой интерьер, но моё внимание привлекла одна деталь.
На стене — в неприметном углу — висела пожелтевшая фотография. Молодой Ершов в форме старшего лейтенанта стоял рядом с черноволосым мужчиной в кожаной куртке. Оба улыбались, обнявшись, как братья. Интересен был значок с самолётом на груди у незнакомца.
— Это ваш друг? — поинтересовался я, кивая на снимок.
Капитан резко обернулся. На мгновение в его глазах мелькнуло что-то вроде боли, но тут же погасло.
— Бывший. — Он подошёл и перевернул фотографию лицами к стене. — Но именно он научил меня главному: доверяй только тем, кого можешь убить голыми руками.
Он постоял, глядя на перевёрнутую фотографию и вдруг заговорил:
— Люди — сволочи, Громов. Все до одного. — Он неожиданно улыбнулся, обнажив жёлтые от табака зубы. — Но есть нюанс: одни предают за идею, другие за страх, третьи… — Капитан потрогал фотографию с черноволосым мужчиной, — за зависть. Твой Ваня сейчас на развилке. Думаешь, он выберет тебя или отца?
— Выберет третье, — твёрдо сказал я. — Уже выбрал.
— Третьего не дано! — Он хлопнул ладонью по стене. — В этом и есть вся суть. Мы все актёры в этом балагане. Одни в роли Каина, другие — в роли Авеля. А ты… — Он цокнул языком, — похож на того идеалиста, который решит всех спасти. Знакомая песенка.
Ершов грустно усмехнулся. Затем он прошёл к столу, опустился в кресло и задумался, барабаня пальцами по столешнице.
— Ладно, — наконец сказал он. — Проведём оперативную комбинацию. Без шума. Если твой Ваня придёт — сразу свяжись со мной. Будем действовать.
Ершов открыл ящик стола и, порывшись в нём, достал из него что-то маленькое.
— Вот. — Капитан положил на стол плоскую коробочку в целлофане. — Жучок. Прикрепишь Ване под воротник, когда придёт. Скажешь, чтобы не снимал.
Я покрутил в руках устройство размером с пуговицу.
— Чешское? — спросил я, отмечая клеймо TESLA.
— Ага. С возвратом. Потеряете если, с тебя спрошу.
— Вас понял, — сказал я вставая со стула.
— И, Громов… — Ершов зажёг новую сигарету, прикрывая пламя ладонью. — Если Ваня не придёт, тоже звони. Не геройствуй. Ты не первый, кто пытается играть в героя. В 56-м один такой же сопляк полез против «воров в законе». Нашли его на берегу Москвы-реки с кирпичами на ногах.
— Есть не геройствовать, — отсалютовал я Ершову и вышел из кабинета.
Спускаясь по лестнице, я уже обдумывал дальнейшие действия. Скоро встреча с ребятами в Парке Горького, куда и должен подойти Ваня с новостями. Ну а пока… Я вышел на улицу и вдохнул морозный воздух. Пока можно прогуляться и насладиться спокойными часами без дел и суеты.
От автора: Спасибо всем вам за ваш интерес к истории Громова. Ваша поддержка в комментариях бесценна, как и ваши лайки, награды и советы. Спасибо!
Приятного чтения!
Глава 10
Промышленная зона.
Москва. 18 часов.
Морозная дымка висела над улицей, словно вуаль на лице незнакомки. Ваня шагал по тротуару, подтянув воротник куртки. В кармане пальцам нащупал конверт — письмо от отца, пришедшее накануне. «Сынок, прочитал в письме про твой техникум. Горжусь…» — строчки всплывали в памяти сами, согревая изнутри.
Ваня свернул за угол и вышел к промзоне. Позади осталась булочная с витриной, запотевшей от тепла. Вспомнил, как мать покупала там калачи по выходным. Сахарная пудра на губах, смех сквозь кашель… Ваня резко дернул головой, сгоняя образ. Не время.
Ещё совсем недавно он и не думал, что у отца будет повод гордиться им. Ходил со шпаной, скатывался всё ниже и ниже, срывая злость за беспросветность. Всё изменилось после того удара кружкой. Лоб зашивали тогда в травмпункте, зато теперь…
У него есть стабильная работа. Он учится. В комсомол даже вступил. А ещё… А ещё у него теперь есть невеста! Наташенькая… Девушка-красавица, спортсменка, комсомолка. И все эти изменения начались с того удара кружкой по голове, будто мозги перевернулись и встали, как надо.
— Гром, чёрт бы тебя подрал, — усмехнулся Ваня вслух, поправляя шарф.