Когда я приступил к бегу, ко мне присоединился Зотов. Он подстроился под мой ритм, и мы какое-то время бежали молча, лишь размеренно шурша одеждой и чётко отбивая шаг по утрамбованному снегу.
— Как там Кольцов? — наконец спросил Степан, слегка запыхавшись.
— Не очень, — ответил я, сбавляя темп. — Перелом серьёзный. Врачи говорят, что ещё месяц в гипсе пролежит, а потом его ждёт долгая реабилитация.
Зотов поморщился:
— Блин… Плохо. А как он сам?
— Духом упал, — признался я. — Переживает, что отчислят. Но это ерунда — главное, чтобы кость правильно срослась. А полетать он ещё успеет, и с теорией я ему помогу.
Степан кивнул:
— Я тоже к нему загляну. Может, передать что-нибудь нужно?
— Конспекты передай. Я подготовил, но вечером могу и не попасть к нему.
— Договорились.
Мы молча пробежали ещё один круг. Затем Зотов, будто вспомнив что-то важное, спросил:
— Кстати, ты не мог бы заменить Кольцова на соревнованиях?
Я непонимающе посмотрел на Степана, потому что Андрей не рассказывал мне ни о каких соревнованиях.
— Что за соревнования? — Спросил я, переходя на шаг.
— Забег на пять километров между курсами. Четырнадцатого марта. Андрей должен был бежать за наш взвод, но теперь…
— Только бег? Или ещё какие-то особенности имеются? — уточнил я.
— Просто пробежать дистанцию. Командного зачёта нет, но личные результаты пойдут в общий рейтинг курса.
Я немного поразмыслил. Проблем с бегом у меня не было. К тому же регулярные ежедневные пробежки принесли свои результаты, так что можно и посостязаться.
— Ладно, — согласился я. — Вноси моё имя.
Зотов одобрительно хлопнул меня по плечу:
— Отлично! Спасибо, Сергей.
Мы пробежали ещё один круг, и тут мне в голову пришла мысль, которую я обдумывал со вчерашнего дня:
— Степан, а ты не знаешь, где можно достать билеты в театр?
Он удивлённо вздёрнул бровь:
— В театр? Какой?
— На «Трёхгрошовую оперу». В драматический.
Зотов задумался, замедляя шаг.
— Гм… Попробуй в кассах, — назвал он самый очевидный из вариантов, но тут же с сомнением добавил: — Хотя сейчас конец сезона, билетов может и не быть.
— А ещё варианты есть?
Он понизил голос:
— У спекулянтов. Но это втридорога, да и рискованно. Если поймают, влетит и тебе, и им.
Я поморщился. Спекулянты — не самый лучший выбор. Но если других вариантов не останется, придётся воспользоваться услугами этих ушлых товарищей. Слово дано и его нужно сдержать.
— Понял, попробую через кассу для начала.
— Можешь ещё у замполита спросить, — добавил Зотов. — У них иногда бывают путёвки для активистов. Может, и по билетам что-то подскажут.
— Спасибо, попробую.
Мы пробежали ещё немного, затем Зотов посмотрел на часы и вздохнул:
— Мне пора, дежурство через полчаса. Ты точно согласен насчёт забега?
Я остановился, переводя дыхание, и твёрдо кивнул:
— Да. Вноси моё имя.
— Договорились. — Зотов улыбнулся и, помахав на прощание, зашагал к казарме.
Я остался на площадке, делая ещё несколько кругов в одиночестве. Мысли сами собой возвращались к Кольцову, к Наталье и к этим чёртовым билетам… Всё решаемо, но сейчас важнее не дать Андрею сломаться. Парень он хороший, небо любит и у него определённо варит котелок. Авиация потеряет ценного кадра, если он покинет училище. И это я молчу о том, что друга терять мне не хотелось.
Солнце уже начало клониться к закату, отбрасывая длинные тени от кирпичных зданий училища, когда я завершил тренировку и направился в казарму, по дороге обдумывая планы на оставшийся день.
«Нужно сходить в почтовое отделение и отправить заготовленные письма, — мысленно намечал я маршрут. — Затем нужно заглянуть в библиотеку. Доклад по тактике воздушного боя сам себя не подготовит. Но сперва — душ».
Мысль о переписке заставила меня внутренне поморщиться. Как же не хватало современных средств связи! В моей прошлой жизни достаточно было взять смартфон, чтобы мгновенно связаться с кем угодно. Здесь же — только бумага, чернила и надежда на почту.
«А ведь можно попробовать морзянку, — вдруг осенило меня, — если удастся договориться с Катей о времени…». Но тут же возникли другие вопросы: разрешат ли пользоваться аппаратурой училища для личных разговоров? Этот вопрос необходимо было уточнить.
Наконец я добрался до казармы и там оказалось довольно шумно. Сейчас было свободное время и некоторые курсанты готовились к вечерней поверке, а те, кто уже подготовился — перекидывались остротами или травили байки.