Лейтенант не соврал. Он предупредил. И он… заплатил.
Глава 5
Я ослабил объятия, отстранив Катю на расстоянии вытянутых рук. В свете фонаря её лицо казалось фарфорово-бледным, а глаза — огромными от испуга.
— Цела? — спросил я, окидывая её внимательным взглядом.
— Да, Серёж, цела, — голос её дрожал, но говорила она чётко, осознанно. — Локоть об асфальт… ушибла. Пустяки.
Катя потёрла руку в месте ушиба и непроизвольно поморщилась. Но мне показалось, что она этого даже не заметила, потому что её внимание было приковано к тому месту, где лежал Орлов.
— Погоди, — бросил я и, оттолкнувшись руками от холодного асфальта, вскочил на ноги.
Я помог Кате подняться, убедился, что она стоит уверенно, и поспешил к Орлову, возле которого, зажав рот ладонью, сидела Ольга. Звук, который вырывался из её сдавленного горла, был не плачем, а тихим, непрерывным воем ужаса.
Я опустился на корточки с другой стороны от лейтенанта. Следом подбежала и Наташа. Действовала она молниеносно, разом сбросив свою маску светской дивы. В её движениях не было ни тени прежней заносчивости, она работала сосредоточенно, с профессиональной сноровкой медика. Пальцы уверенно нащупали сонную артерию на шее Орлова, затем она наклонилась, почти прильнув ухом к его губам, после проверила реакцию зрачков на свет.
— Жив, — с облегчением проговорил я, глядя на Ольгу и вкладывая в голос всю уверенность, на которую был способен. — Ольга, слышишь? Пётр жив. Дышит. Пульс есть. Всё будет хорошо.
Она только сейчас вышла из ступора, её взгляд сфокусировался сначала на мне, затем на муже, и лишь после этого раздались тихие всхлипывания. Ольга схватила его руку и прижала к своей щеке.
— Наташа? — я перевёл взгляд на девушку.
Она в это время осторожно ощупывала голову Орлова, шею, ключицы, грудную клетку. Её движения хоть и были быстрыми, точными, без лишней суеты, но я заметил едва уловимое подрагивание её пальцев, когда она проверяла рёбра. А в глазах, обычно холодных и надменных, плескалось волнение.
— Прогнозы? — спросил я тише.
Наташа дёрнула плечиком, не отрывая рук от осмотра.
— Пока сложно сказать. Сотрясение — точно. Зрачки разные, реакция вялая. — Она осторожно провела рукой по его левой руке, лежащей под неестественным углом. — Рука… перелом, скорее всего. Рёбра… — Она слегка надавила на грудную клетку, и даже в бессознательном состоянии Орлов болезненно застонал. — Тут похоже на переломы. Минимум пара. Воздуха под кожей пока не чувствую, но… — Она снова посмотрела на его лицо, бледное, с проступающей синевой под глазами. — Шок сильный. Точнее скажут в больнице. Повезло, что машина уже тормозила, скорость была невысокая. И… — Она на секунду замолчала, глядя на позу Орлова. — Он успел сгруппироваться. Я видела, как он подался вперёд, голову вжал в плечи, руки… В общем, пытался прикрыться. Это спасло его от самого страшного.
Я кивнул, принимая информацию к сведению.
— Зотов! — позвал я. Степан уже был рядом, бледный, но собранный и готовый действовать. — Беги в ресторан и вызывай скорую. Быстро! — Он кивнул, не тратя времени на слова, и рванул к освещённому входу ресторана. Вспомнив ещё одну важную деталь, я крикнул ему вдогонку: — И в милицию позвони!
Всё, что мы могли сделать в данной ситуации, мы сделали. Теперь оставалось ждать. Я встал на ноги и посмотрел на машину. Она стояла криво, с вывернутыми колёсами, в паре метров от места происшествия. Но водитель так и не вышел, хотя дверь была немного приоткрыта. Странно.
Я подошёл, заглянул в окно. Мужчина в кепке, лет пятидесяти, сидел, откинувшись на спинку сиденья, рот полуоткрыт, глаза стеклянные, устремлённые в никуда. Одна рука бессильно свисала.
— Наташа, — позвал я. — Глянешь?
Она, закончив фиксировать голову Орлова свёрнутой в валик шалью, подошла к машине и осторожно наклонилась, прислушалась, попыталась нащупать пульс на шее. Потом попробовала приподнять веко. Она покачала головой, отступив на шаг. Лицо было печальным.
— Что с ним? — спросил я, уже догадываясь, каким будет ответ.
Лицо Наташи стало серьёзным.
— Не могу сказать наверняка, но… — Она указала на его посиневшие губы, неестественную позу. — Похоже на сердечный приступ. Вид у него… нехороший. Очень нехороший.
Мы отошли от машины, а вскоре послышался приближающийся вой сирен.
Сначала подкатила «скорая».
Машина не успела толком остановиться, а из неё уже выскакивали врач и фельдшер с сумками в руках. Наташа выступила вперёд и чётко доложила им о состоянии Орлова: