— Это, наверное, лишнее после свадебного стола…
Я кивнул, соглашаясь. Еда сейчас была совершенно точно лишняя. Отец постучал ложечкой по горлышку банки, стряхивая остатки варенья, и принялся разливать чай по чашкам. Покончив с этим, он сел напротив меня и обхватил горячую чашку ладонями.
— Ну что ж, — начал он, сдвинув брови к переносице, — насчёт твоих записей в блокноте.
Я сделал обжигающий нёбо глоток и приготовился случать рассуждения отца.
— Ты там написал… много интересного, — отец сделал паузу, явно осторожничая, чтобы не сказать лишнего. — Правда, абстрактно, местами даже слишком фантастично, как мне показалось на первый взгляд. Но… — он поднял указательный палец вверх и посмотрел мне в глаза. — Но направление мыслей… очень любопытное. Я даже кое-что проверил, пока был в командировке. Набросал расчёты. Правда, они сырые пока. Нужно ещё телеметрию собрать, проанализировать…
Отец потянулся за сахарницей, снял крышку и добавил в чай ещё одну ложку. Размешал.
— И знаешь что? — Азартно продолжил он. — Если покрутить твои идеи, приложить их к существующим наработкам… кое-что начинает складываться в очень занятную картину.
Отец отхлебнул чаю и продолжил так, будто разговаривал сам с собой, проверяя ход своих же мыслей. С каждым новым словом в его глазах разгорался жгучий, профессиональный интерес. Я часто видел подобный огонь в глазах у людей, которые по-настоящему увлечены своим делом.
— Вот, к примеру, насчёт форсунок и вибраций. Ты написал всего пару фраз. Как там было? — Отец посмотрел на потолок и задумчиво постучал пальцем по подбородку. — А, вспомнил! Ты писал что-то вроде «проблема в резонансе» и «нужна другая геометрия смешения». Так вот, я потратил три дня, чтобы перелопатить горы литературы и понять, откуда ты это мог взять. И знаешь, что я обнаружил? Ты, в общем-то, прав. Есть такие теоретические наработки в институтах. Но их никто серьёзно не рассматривал. Понимаешь, о чём я?
Я понимал. Я прекрасно понимал, о каких вибрациях он говорит. О тех, что в будущем погубят Н-1. Но я с наигранной неуверенностью кивнул, делая вид, что просто следую за его мыслью.
Отец замолчал и уставился в свою чашку, будто видя в чайной гуще некие схемы и графики.
— И ещё… Твои мысли о системе обеспечения надёжности… — он посмотрел на меня с лёгким недоумением. — Я их обдумал. Выводы не радуют. Если продолжим работать так, как сейчас принято, то тяжёлые ракеты совершенно точно не скоро полетят из-за своей сложности.
Отец встал, сделал несколько шагов по кухне, массируя переносицу, затем снова сел за стол и продолжил:
— Это невероятно, но сам я об этом не задумывался. Возможно, не туда смотрел. Сейчас это не имеет значения. Важно то, что, когда я начал прикидывать это всё… Все эти противопожарные продувки отсеков инертным газом, обязательный прожиг каждого двигателя и обеспечение возможности «холодных» прогонов разных ситуаций на уже собранной системе управления… Это же, по сути, не просто борьба с аварийностью, а довольно-таки чёткая методика, позволяющая этой самой аварийностью ещё на этапе проектирования управлять! Чтобы точно знать, какие строить стенды и сколько испытаний планировать.
Отец посмотрел на меня и покачал головой, будто не мог поверить в то, о чём только что сказал.
— Это… — он развёл руки в стороны. — Это просто новая эпоха в проектировании ракетной, да и не только ракетной техники… Сын, ты не думал о научной карьере? Всё же лётчиков, и даже космонавтов, в стране куда больше, чем людей, способных такое — он постучал пальцем по столу, будто там лежал его блокнот с моими записями, — написать. Хотя это всё, конечно, ещё внедрить надо суметь.
Я улыбнулся и молча покачал головой, отвечая на вопрос отца о научной карьере:
— Нет, отец. Я для себя решил всё. Только космонавтика, только звёзды. — Услышав мой ответ, отец махнул рукой с таким видом, будто говорил: «Эх, молодёжь!»
Да, я действительно писал в блокноте отца обрывками, намёками, стараясь не выдать знания, которых попросту не могло быть у курсанта лётного училища. Я не предлагал готовых решений, а лишь указывал направление, в котором, как мне было известно из будущего, следовало рыть. И это сработало. Отец сам пришёл к нужным мне выводам и результатам.
— Но также я вижу и ряд проблем, сын, — тем временем продолжил отец, и голос его стал серьёзнее. — И вот одна из них. Ты там вскользь упомянул о необходимости… как бы это сказать… единой системы. Чтобы все службы, все КБ, работающие над одной задачей, были жёстко скоординированы. Я ведь прав? Именно это ты имел в виду, когда писал: басня «Лебедь, Щука и Рак»?