Мой бренд должен был бы взорваться во всех средствах массовой информации, но вместо этого Кэллоуэй Кутюр связали с грязными тайнами Лили. И то, что когда-то было успешной коллекцией в H&M, теперь сложено в коробки и складировано в моей Нью-Йоркской конторе.
Сегодня я нуждаюсь в хорошем экспонировании, которое бы вызвало желание у женщин купить единственное в своем роде пальто или уникальную пару сапог, доступную, но такую шикарную сумочку. И Скотт ван Райт предлагает мне реалити-шоу в прайм-тайм, которое склонит зрителей к покупке моих вещиц.
Так что вот почему я соглашаюсь на это.
Я хочу спасти свою мечту.
Скотт говорит:
- В твоей гостиной и кухне камера будет находиться постоянно, даже после того, как трое из операторов уйдут. Ты единственная, в чьей спальне и ванной будет хоть какая-то уединенность.
- Я помню это.
- Хорошо, - Скотт щелкает своей ручкой. - Тогда, возможно, ты помнишь и о том, что каждую неделю я ожидаю тебя на интервью с участниками, включая трех твоих сестер...
- Не трех, - говорю я. - Только Лили и Дейзи согласились участвовать в шоу.
Моя самая старшая сестра Поппи не стала подписывать контракт, потому что не пожелала втягивать во все это еще и свою дочь. Моя маленькая племянница и так уже столкнулась с кучей папарацци со времени скандала с Лили.
- Ладно, в любом случае она была бы лишь скучным дополнением.
Я хмурюсь.
- Я просто честен.
- Я привыкла к менее откровенной честности, - говорю я ему. - Твоя честность граничит с грубостью.
Он смотрит на меня по новому, словно мои слова состояли из токсичных феромонов. Я не понимаю. В моей внешности нет ничего особенного. Я смотрю на него так свирепо, словно хочу оторвать ему пенис, а его это наоборот привлекает. С ним реально что-то не так.
Возможно, и с моим парнем тоже что-то не так.
На самом деле, с любым парнем, которому я нравлюсь, вероятно, что-то не так. Потому что я не уверена, что реально нравлюсь даже сама себе.
- Как я и говорил... - его колено касается моего.
Я откатываюсь назад, а он еще сильнее усмехается. Это не игра в кошки-мышки, что он себе возомнил? Я не мышка. А он не кот. Или наоборот. Я чертова акула, а он - одноногий человек в моем океане.
А мой парень, он такой же, как и я, мы с ним одного поля ягодки.
- Продолжай, - шиплю я.
- Я буду брать интервью у тебя, двух твоих сестер, парня Лили и его брата.
6 человек + 6 месяцев + 3 камеры + 1 реалити-шоу = бесконечная драма. Я учила математику.
Скотт будет проводить интервью, хотя... я мысленно прикусываю язык.
- Ты не упомянул моего парня, - говорю я. - Он - тоже часть шоу.
- О, верно.
- Не делай вид, что забыл, Скотт. Ты сказал, что стараешься быть крайне честным, а сейчас, ну, ты выглядишь лжецом.
Он игнорирует мое презрение.
- Каждый эпизод будет выходить в эфир через неделю после съемок. Премьера состоится в феврале, но снимать нам нужно уже сейчас. Как я и упоминал по телефону, мы постараемся сделать это шоу в реальном времени настолько, насколько это возможно. Прошло шесть месяцев с того момента, как твою сестру объявили сексуально зависимой. Нам нужно отделаться от шумихи вокруг этого инцидента максимально быстро.
Возле моего дома всегда есть по крайне мере пара толстых мужичков с направленными на нас объективами. Лили шутит, что они, вероятно, слоняются там, выжидая, пока она им отсосет. Возможно, я бы тоже посмеялась над этим, если бы не видела письма с фотками волосатых гениталий, которые ей шлют извращенцы - члены ее персонального, больного фан-клуба. Я читаю эти письма, перед тем как они попадают к ней.
- И наконец, - говорит Скотт, - у тебя нет права вносить правки в отснятый материал. Это моя зона ответственности.
То есть у меня столько же контроля над реалити-шоу, сколько и над папарацци, делающими неожиданные снимки.
На видео я могу вести себя, словно ангел, а никакая ни сварливая сучка, и Лили может стараться показаться девственницей-святошей. Но в конце дня, когда мы выдохнемся, камеры все равно поймают нас. Увидят наши изъяны и все остальное. И тут ничего не поделаешь. Это было соглашение, на которое пошли все мои друзья и сестры.
Чтоб сделать шоу, нам нужно не притворяться.
Я бы никогда и не попросила у них такого.