Они приехали к театру, когда было уже восемь.
— Обычно все приезжают заранее, чтобы пообщаться, но это больше похоже на ярмарку тщеславия — показать новый костюм, машину, побрякушку, пассию, похвастаться очередной сделкой или выигрышем в гольф, к примеру, — пояснил Юу.
— А нам это не нужно, — поняла Кэрри.
— Нет, почему же, я хочу, чтобы все тебя увидели и задались вопросом, откуда эта прекрасная незнакомка, — ответил Юу и протянул Кэрри черную маску, которую она взяла с собой.
Театр поразил Кэрри, это было самое роскошное здание, которое она когда-либо видела. Она пыталась не показывать, насколько впечатлилась, догадываясь, что частично из-за этого Юу и пригласил ее — увидеть реакцию. Снаружи создавалось ощущение, что это хрустальный дворец, внутри все было из белого, но такого невесомого и хрупкого на вид мрамора, что ощущение чего-то хрустального, стеклянного не пропадало, напротив, становилось только сильнее. Люстра, пронизанная белым светом, узор на полу, будто идешь по снежинке, и она может в любую секунду растаять, белоснежные колонны, будто только они и имеют значение, потому что единственные не собираются исчезать — все это заставляло Кэрри смотреть по сторонам. Людей в холле было уже немного, но все, кто был, напротив, смотрели не по сторонам, а только на нее.
Два метрдотеля в белых ливреях открыли перед ними двери, ведущие в зал театра. Там был вход в обычный зрительный зал, а также лестницы наверх, в отдельные ложи. Конечно, у Юу была своя ложа — кто бы сомневался. Их проводили, занавесили бархатные шторы, и они остались почти наедине — лишь зрительный зал внизу и сцена с декорациями предстоящего бала.
— Ты хотел поразить меня? — прошептала Кэрри.
— Как ты думаешь, мне удалось? — в ответ спросил Юу.
— М-м-м, — Кэрри задумалась, улыбнулась и выдала невинно: — Ничего особенного.
Возможно, ей не удалось скрыть блеск глаз, потому что Юу лишь лукаво улыбнулся. И сжал ее руку.
Потом на сцене началось действо, и Кэрри уже не отвлекалась, полностью поглощенная сюжетом и голосом оперной дивы. Иногда она не могла сдержать эмоций, и по их ложе пробегал легкий ветерок, шевеля портьеры.
Когда все закончилось, все аплодировали и вставали с мест, Кэрри так и осталась сидеть на месте. Юу пришлось коснуться ее плеча, выводя из легкой прострации. Он притянул ее к себе и поцеловал.
— Вижу, что тебе понравилась опера, — заметил он.
— Да, — Кэрри не стала врать, коснувшись лица: не выдала ли она своих эмоций еще как-то. Никогда еще она не слышала ничего подобного — голос певицы, такой чистый и сильный, проникал в самую душу, костюмы, декорации и, конечно, музыка, которая будто охватывала, окутывала со всех сторон разом — все это приводило ее в восторг. Юу был прав, такого в Миддл-Тауне не увидеть. — Теперь понятно, почему тебя было так сложно удивить.
— Но ты удивила, — согласился Юу.
Они спустились в толпу элитной знати, пестрые платья разных фасонов и смокинги мельтешили перед глазами, но Кэрри заметила множество завистливых взглядов на себе.
Юу провел ее на террасу. Видимо, требования этикета не позволяли людям расходиться сразу после оперы, никто не уезжал, все курсировали по залу или белоснежной террасе-балкону.
В Элиту осень еще не пришла, здесь было намного теплее, чем в Миддл-Тауне и тем более в Гетто. Будто позднее лето, вот-вот готовое сменить легкое платье на осеннее пальто, пока еще находилось на распутье. Юу хотел побыстрее увести Кэрри, но не успел.
К ним стремительно подошел мужчина лет тридцати пяти в смокинге и с бокалом шампанского. Однако он подошел не к Юу, а к Кэрри. И, к своему ужасу, она тоже узнала его.
— Вот так встреча, не ожидал! — сказал он и неприятно ухмыльнулся, осматривая Кэрри. — Прекрасно выглядишь, Ри.
Что-то внутри Кэрри готово было сломаться, что-то давнее и запрятанное поглубже, но не изжитое окончательно. Это он был тем, кто пел ей сказки и разбрасывался обещаниями, и поплатился за это полетом на машине и сломанной рукой. Это было давно, но воспоминания о том, что она потеряла, все еще причиняли ей боль.
— О, я не представился, Синтаро Мияо, давний... друг милой Ри, — он повернулся к Юу и только что не подмигнул ему, с понимаем поднимая бокал. — А ты, я вижу, не изменила вкусам, все еще нацелена на Элиту.
— Я думаю, нам пора, — поспешно сказала Кэрри, побледнев.
Но Синтаро явно не собирался заканчивать разговор на этой ноте. Он повернулся к Юу и с ухмылкой сказал:
— Надеюсь, она стоит таких затрат. Я-то знал ее еще девчонкой, тогда она не была и вполовину так хороша, — и, повернувшись к Кэрри, добавил. — Только не испорть все и на этот раз, снова залетев.