Он не стал тратить время зря и побежал со всех ног до стены и лаза в Миддл-Таун. В этой работе были и плюсы — платили в тот же день и брали всех подряд, не спрашивая регистрационный номер и не проверяя браслет. Им-то, конечно, выгоднее нанимать как раз таких, как Каменато, крыс из Гетто, пробравшихся в Миддл-Таун нелегально. С такими не заключали никакого договора и платили намного меньше, чем честным трудягам Миддл-Тауна, предпочитая лишние сенрины класть себе в карман. Ничего, ему не привыкать. Живи сегодняшним днем, о завтрашнем подумаешь завтра. Этот девиз помогал Каменато изо дня в день, из года в год.
В Гетто общественный транспорт не ходил, а вот оказавшись в Миддл-Тауне можно было сесть на монорельс. Каменато пришлось купить билет и поехать на монорельсе, потратив практически все деньги, но зато он доехал к месту подработки вовремя.
Дома в Миддл-Тауне строили очень плотно друг к другу, город рос не вширь, так как этому мешала стена, отделяющая Миддл-Таун от Гетто, а ввысь. В деловых центрах между небоскребами прокладывались мосты на разных уровнях, а в спальных районах квадратные серые дома часто достраивали, делая выше. Уже сейчас Миддл-Таун напоминал слоеный пирог, окутанный паутиной монорельсов.
На стройплощадке Каменато красил стены. Обычно он засовывал таблетки-наушники в уши и включал что-нибудь бодрое, так удавалось и других не слышать, и работу быстрее закончить.
Не стоило ему так рисковать и рисовать в Миддл-Тауне, но уж очень день выдался паршивым, и к тому же эта картина так навязчиво стояла перед глазами, что он просто не смог сдержать внезапного порыва поделиться этим единственным известным ему способом. Нарисовать. Он бы все равно нарисовал эту сцену. И будь это в Гетто, никто бы не помешал ему. Но Безликий дернул его марать стены именно в Миддл-Тауне. Но что уж теперь, изменить этого он не может, так зачем забивать голову? Главное, ему удалось выпутаться. Он на свободе, можно и выдохнуть.
Каменато вернулся в Гетто, когда улицы уже погрузились во тьму. Он заглянул в знакомую забегаловку недалеко от стены и без труда смешался с толпой рабочих, которые пришли выпить после смены. В тесноте под навесом свободного места практически не было и Каменато пришлось ютиться возле жаровни, за пластиковым столом с такими же бедолагами. Еда там оставляла желать лучшего, особенно по меркам Миддл-Тауна, как, впрочем, и во всем Гетто, но голод помогал с этим примириться. И лучше, конечно, было не знать, что там жарилось, что разливалось в грязные стаканы. Каменато и не спрашивал. Он достал из рюкзака старый альбом с засаленными листами и украдкой стал рисовать ближайшего человека.
На горизонте появился Шика, шестерка Псов, местной банды. Его можно было развести на пару сенринов, и Каменато махнул ему рукой, откладывая альбом.
— Салют, — сказал он, подсаживаясь к Каменато. — Есть что-то новенькое?
— Может, и есть, — ответил Каменато.
Шика выложил на стол мятую купюру, Каменато накрыл ее ладонью и незаметно убрал в карман.
— Микай перебрался в здание с круглой крышей, — поведал Каменато.
— Откуда ты все узнаешь так быстро? — этот вопрос Шика задавал с завидным постоянством.
И каждый раз Каменато придумывал очередной туманный ответ.
— Птичка нашептала.
Шика усмехнулся, но больше ничего не сказал. Он окинул Каменато подозрительным взглядом и, хлопнув его по плечу, поднялся, увидев в толпе кого-то еще.
Пока птичка еще срабатывала, но Каменато понимал — удача не всегда будет на его стороне. Сейчас Шика был к нему расположен и не жалел сенринов, но завтра все может измениться, и тот же Шика либо сдаст его Микаю из противоборствующей банды Бритоголовых, либо натравит Псов, с которыми сейчас обретается. Дружба в Гетто имела слишком непредсказуемый характер, чтобы на нее полагаться.
Получив свои сенрины, Каменато вышел в зловонную, наполненную испарениями ближайших заводов, ночь. Он прошел пару кварталов по пустынной улочке, остановился и свистнул. Ждать пришлось недолго, послышался звук хлопающих по воздуху крыльев, и черная птица опустилась на плечо. Вороны — вот кто никогда не предавал Каменато, единственные существа, кому он доверял. Его настоящая семья. Он погладил облезлые перья, улыбнулся, когда птица с легкостью перешла на его палец. Перчатки у него были с обрезанными пальцами, и когда лапки птицы коснулись кожи, в глазах снова появилось серебристое сияние. Детективу не показалось, у Каменато действительно был секрет. Этот секрет и позволял ему выживать в Гетто, избегая встречи с разными бандами. Позволял узнавать, куда перебрался Микай, и не ждал ли его кто с ножом за углом.