— Если это необходимо, — согласился Ишикава.
— Это необходимо мне, — ответил Каменато. — Хотя очень странно рассказывать то, что я никому не рассказывал. Это не так просто, как я думал...
Каменато замолчал, и детектив Ишикава не прерывал его мыслей. Все равно с чего-то придется начинать, раз уж Каменато позвал Ишикаву сюда. Не самое безопасное место, чтобы тратить время впустую и просто смотреть в стену.
— Знаешь, кто эта женщина? — Каменато кивнул на портрет на стене. Ишикава покачал головой, и Каменато продолжил. — Моя мать. Нарисовал по памяти. Сейчас она, возможно, выглядит по-другому, с тех пор, как я видел ее в последний раз, прошло много лет. Ее звали Каменато Мари, это она дала мне имя Казуя, но я не очень-то его люблю. Из-за нее. Она ушла, когда умер отец, он работал на заводе, которых тут много, и умер прямо там, за станком, переработал, видимо. Такое часто случается. Она ушла, когда мне было лет девять, не помню точно. С тех пор я живу так, как придется, как научился жить здесь. Я говорю это не потому, что хочу вызвать жалость или сочувствие, так что забудь об этом, если хотел сказать что-то утешительное, мне это не нужно.
Каменато перевел дух, на Ишикаву он не смотрел, взгляд его упирался в стену, в портрет матери, будто он рассказывал это ей. Детектив ничего не ответил, и Каменато был ему благодарен уже за это.
— Так вот, я всегда думал, что она ненавидит меня за то, что мои таланты проявились слишком рано и делали меня не таким, как все дети, как все люди. За то, что родила в каком-то смысле урода. В общем, не самая лучшая мать у меня была, но для Гетто это обычное дело, многие даже не знают, кому обязаны своим рождением. Но знаешь, Джин, если мне все же суждено выбраться из Гетто, и ты действительно думаешь, что я смог бы использовать свой талант, не тот, который делает меня уродом, а другой, к рисованию, а даже если я и не выберусь, не так это и важно — я просто хочу знать, прав я или нет. Я хочу знать, она ушла из-за меня или есть какая-то другая причина. Я хочу знать наверняка. Пусть ответ мне не понравится, но я уже не буду обманываться на ее счет. Если она жива, я хочу найти ее и узнать, ненавидит ли она меня до сих пор.
Каменато замолчал. Ему требовалось слишком много решимости на то, чтобы все это рассказать, произнести вслух то, о чем он даже думать не решался. Слова оказались так прозаичны и никак не выражали его настоящих чувств, ту бурю эмоций, которая то спала, то просыпалась в его душе.
— Можешь мне не верить, но я понимаю, — после долгого молчания, нарушил тишину Ишикава. — С иллюзиями жить проще, но они мешают идти вперед. Я могу выяснить через базу полиции, если она жива, я узнаю, как ее найти. По крайней мере, я обещаю, что попытаюсь. С людьми из Гетто это может быть непросто.
— Меня же ты нашел, — пряча благодарность за усмешкой, заметил Каменато. — Если ты поможешь мне, я помогу тебе. Я согласен посмотреть, что произошло с твоей сестрой шестнадцать лет назад. Но ты тоже должен понимать, я не могу обещать какого-то результата, слишком много времени прошло.
— Я знаю, — сказал Ишикава. — Я знал об этом, когда просил тебя. И даже если ничего не выйдет, обещаю, что найду твою мать.
— Значит, услуга за услугу? — теперь уже улыбаясь от всей души, спросил Каменато. — Мы вернулись к тому, с чего начали.
— Спасибо, что рассказал мне, — произнес Ишикава. — Я знаю, как нелегко говорить о подобных вещах.
— Ну вот, ты уже набиваешься в друзья, так и знал, что этим закончится, — Каменато намеренно язвил, скрывая за этим свое смущение.
Ишикава сокрушенно покачал головой, его жест красноречиво говорил «этот парень неисправим».
— Хорошо, если мы все решили и тебе проще относиться к этому предприятию, как «услуга за услугу», будь по-твоему, — сказал Ишикава. — За эти несколько дней, пока я ждал и протирал штаны в Элите, мне пришла интересная мысль, как воплотить наш план в жизнь. Конечно, если бы ты отказался, все было бы напрасно. Но раз уж мы договорились, слушай.
— Ты сказал, что проведешь меня в Элиту, — заметил Каменато. — Надеюсь, не в чемодане? Или багажнике автомобиля?
— Нет, все куда проще, ты пройдешь в Элиту через ворота, собственными ногами, — усмехнулся Ишикава, заметив удивление на лице Каменато. — Через пару недель у меня будет день рождения, и я решил пригласить побольше гостей, самых разных. Видел, как это делают другие элитные, проводят через ворота кого угодно, главное — подгадать на охране нужных людей, со связями и деньгами проделать это будет несложно. Элита вовсе не такая уж неприступная.
— Значит, планируешь глобальную вечеринку и под шумок... — Каменато кивнул, этот план ему вполне подходил, смешаться с толпой элитных после работы в клубе уже не казалось ему непосильной задачей. — Но как же твоя работа в полиции? У вас, копов, отпуск длится по полгода, что ли?