– Я знаю, малышка, – он приподнял нас, так что я оказалась сидящей у него на коленях, мои ноги обвивали его талию, пока он прислонился к изголовью кровати. Его рука осталась в моей, он нежно поглаживал кожу вокруг моего безымянного пальца. – Но это дает нам то, за что стоит бороться. Ты – все, чего я когда-либо хотел, даже когда сам этого не осознавал. Если мы выберемся из этого… я хочу жениться на тебе. Даже если мы не сможем устроить все как положено… мы будем знать, что это по-настоящему.
Обожание к этому мужчине разлилось по моему телу теплым огнем. Он так изменился с тех пор, как я впервые встретила его. Я любила его тогда, и еще сильнее – сейчас.
Я кивнула. Он вопросительно вскинул бровь, ожидая слов.
– Да. Да, – выдохнула я, обхватив его лицо ладонями. Я осыпала его щеки поцелуями, легкими, как прикосновение крыла бабочки, коснулась губами кончика его носа и, наконец, нашла его губы. Его жажда была чистой, первозданной, неистовой – он притянул меня ближе, углубляя поцелуй, словно пытаясь впитать меня всю, без остатка. Мы улыбались друг другу сквозь поцелуй, улыбались широко, пьянея от счастья, даже когда неохотно отстранились, прижавшись лбами, деля одно дыхание на двоих.
– Я хочу вечности с тобой, Картер. Какой бы короткой она ни оказалась в этом мире.
– Значит, вечность, – прошептал он, и это прозвучало как клятва, как обещание, высеченное на фоне рушащегося мира. – Наша вечность.
Часть 43
Два долгих месяца прошли в гнетущей тишине. Ни знаков, ни предупреждений, ни малейшего намека на то, что буря приближается.
Этот день мог закончиться по-разному. В большинстве моих мысленных сценариев я была окружена своими людьми, своей семьей, своим женихом. Но реальность оказалась такой, какой я и представить себе не могла. День, который навсегда изменит наши жизни, уже наступил, просто мы еще не знали об этом.
Солнце палило нещадно, но я приветствовала его жар. Я всегда предпочту палящее солнце промозглому снегу, особенно во время вылазок за припасами. Погода мало что меняла для мертвецов, разве что на солнце их было легче заметить – определенно, плюс.
Мы решили, что достаточно безопасно покинуть лагерь. Нельзя вечно жить в страхе перед неизвестностью.
– Лови! – Картер с озорной ухмылкой бросил мне что-то. Мы проверяли несколько местных магазинчиков, не отмеченных на карте, пока остальные осматривали ферму неподалеку. Я ловко поймала легкую ткань – тонкая белая футболка с ярко-розовой надписью «Горячая штучка». Красавчик Картер находил это уморительным, но я лишь фыркнула и швырнула футболку обратно, целясь ему в лицо.
– Меня и мертвой в таком не увидят, – я спрятала улыбку, показала ему средний палец и направилась вглубь магазина.
– Конечно, Горячая штучка, – последнее, что я услышала, прежде чем скрыться в подсобных помещениях в задней части магазина. Место было огромным, но, на удивление, почти пустым.
Я медленно продвигалась между стеллажами, крепко сжимая нож в руке, перебирая содержимое сотен, казалось, коробок. Шорох в дальнем конце комнаты заставил меня замереть, инстинктивно выставляя руки вперед, еще сильнее сжимая рукоять ножа.
Голос Картера, эхом донесшийся из соседнего зала, заставил меня отскочить назад и едва не упасть.
– Ты там в порядке? – Я выругалась под нос, восстанавливая равновесие, и крикнула в ответ, что все хорошо.
Как же я ошибалась. Рука сомкнулась на моем лице сзади, пальцы впились в щеку, ладонь зажала рот, глуша крик. Меня тащили назад, и это был не мертвец. Хватка была сильной, мужской. И я точно знала, чья.
Меня грубо швырнули к кирпичной стене, но не настолько сильно, чтобы Картер услышал. Я застонала от боли, когда спина ударилась о твердый камень. Открыв глаза, я встретилась с безумным взглядом отца. Брови его были нахмурены, пот стекал по глубоким морщинам на лбу. Черный капюшон скрывал его лицо, но руки в перчатках все так же крепко зажимали мне рот.
– Моя прекрасная дочь, – прошипел он, проводя свободной рукой по моим волосам. Я пыталась вырваться, отстраниться от его прикосновения. Оно оскверняло, словно его тьма могла поглотить меня, если я пробуду в его власти еще хоть мгновение. Дыхание сбилось, грудь тяжело вздымалась. Дважды я пыталась убить этого человека, и я знала – его появление не сулило ничего хорошего.