Всё было спокойно и я двинулся туда. Как было и должно случиться, войдя в тёмное помещение я стал слеп как крот. Я вглядывался в кромешную темноту и вдруг услышал лёгкие шуршащие шаги в глубине комнаты. Я не видел абсолютно ничего. Стало страшно. В голове промелькнула мысль о том, какой же я дурак и зачем же я сюда пошёл. Легкие шаги неумолимо приближались. Я резко передёрнул затвор и приготовившись стрелять отпрянул обратно в предыдущую полуосвещённую комнату. Шуршание двинулось за мной. Слыша шорох и глядя в тёмный дверной проём я решал глобальный вопрос, вопрос который меня беспокоил более всего на свете — стрелять или нет? Шуршащие лёгкие шаги приблизились вплотную к тёмному входу и тут я понял, что звук идёт снизу, от самого пола. Человек так двигаться не может. Я не выстрелил. В следующую долю секунды из дверного проёма появилась кошка. Дрянь такая!!! Прошуршав мимо меня она проворно рванула на улицу.
Я люблю кошек, но конкретно эту мне очень захотелось пнуть, кажется я даже безуспешно попытался это сделать. Пнуть не получилось, пришлось довольствоваться руганью. Всё это происшествие продолжалось несколько секунд, но мыслей в моей голове пробежало очень много. До сих пор мне представляется странным как это я смог услышать кошачьи шаги ведь эти животные движутся практически бесшумно. Вероятно замкнутое пространство подвала усилило лёгкий шум производимый кошачьими лапами, да и абсолютная тишина способствовала распространению звука. Думаю также, что изначально тревожная обстановка стимулировала обострённое восприятие мной всего происходящего. На этом приключение закончилось — я покинул подвал.
Все без исключения военные здания были своевременно опустошены уходящими сербами. Конечно же в каждом здании были оставлены кое-какие предметы, на вроде армейских ящиков, потолочных электроламп, казённой мебели, разной никчёмной мелочёвки, но ничего особо ценного сербы не бросили. В некоторых зданиях можно было найти валяющиеся патроны и даже автоматные магазины, да снаряжение типа вышеупомянутых ремней и ботинок, но ничего существенного бережливые сербы не оставили. Они поступили правильно, поскольку даже оставленный никчёмный хлам очень интересовал албанских оккупантов.
В один из дней я обнаружил место где раньше располагался сербский продуктовый склад. В опустевшем помещении посреди голых бетонных стен возвышалась гора вываленных на пол армейских галет. Галеты были никому не нужны, а ничего другого там не было поэтому можно было сказать что склад был абсолютно пуст. Как я уже упоминал, этот склад, ну или по меньшей мере его часть, был роздан сербами нам в первый день нашего прибытия. Коробка вкусного печенья, по-видимому некогда хранившегося здесь, теперь находилась в нашем БТРе. Тот факт, что коробка печенья находилась в недрах нашего БТРа, а не в грязных шиптарских руках лично мне был приятен.
Следующее событие произошедшее в один из тех дней когда мы, если так можно выразиться, охраняли территорию бывших сербских казарм было по-своему уникально. Это событие настолько походило на сюжет из дешёвого, но «глубокомысленного» пацифистского фильма, что на первый взгляд может показаться что именно оттуда оно и взято. Ни дать, ни взять — кино. И тем не менее всё это произошло со мной на самом деле. Схожесть происшествия с фрагментом малобюджетного антивоенного фильма чуть было не вынудила меня умолчать об этом событии. Причина возникновения желания умолчать проста — я опасался быть заподозренным в вымысле. Поскольку всё изложенное в книге правда то даже само такое подозрение со стороны читателя было бы мне неприятно. Я думал-думал и всё же решил — напишу всё как было. А было так.
Примерно в середине дня я обходил территорию как вдруг услышал в одном из зданий шум. Звуки доносившиеся до моих ушей не могли означать ничего другого кроме как человеческой деятельности внутри здания. Наших сейчас здесь быть не могло, англичан тоже (английские сапёры расчищавшие от взрывоопасных предметов местность уже много дней назад закончили свою работу и больше здесь не появлялись) поэтому с полной уверенностью можно было утверждать, что эти звуки производились мародёрствующими албанцами. Я хорошо знал расположение внутреннего пространства здания и поэтому мог зайти в него так, чтобы ни в коем случае не быть застигнуты врасплох теми, кто сейчас был внутри.