За недолгим коридором длиной всего в полдюжины шагов обнаружился небольшой овальный грот с ровным, голубовато светящимся ковром мха на потолке и стенах. Вусмерть запыхавшийся инсургент стоял там, упираясь руками в колени, между здоровенных голых булыжников, которые искрились в холодном свете мха. В отличие от гнома, я сразу же плюхнулся на один из булыжников на безопасном для него расстоянии в десяток футов.
— Ты кончил колдовать? — поинтересовался этот мелкий паникер на удивление озабоченным тоном.
— Давно уже… — еле выдохнул я. Причина опаски инсургента все еще оставалась неясна мне.
Поверив, гном медленно подобрался поближе и, все еще тяжело дыша, плюхнулся на камень напротив.
— Гейс на мне, — снизошел он до объяснений, явно прочтя крайнюю степень непонимания на моем лице. — То есть запрет, по-вашему. На любую магию… Пока я в изгнании… — короткие фразы перемежались натужным пыхтением.
Вот теперь стали понятны и очки вместо заклятия, корректирующего зрение, и многие иные странности моего спутника. Однако полученный ответ повлек за собой новый вопрос:
— Кто ж за тобой уследит?! Или это на честность?
— Честность тоже… — дыхания на долгую речь гному все еще не хватало. Зато хватало этой самой честности, чтобы продолжить: — Но вообще-то, если я прикоснусь хоть к чему с магией или попаду под заклятие, как тут же мой абшрифтгештальт… — инсургент тяжело вздохнул, наконец-то переведя дух, и тут же торопливо закончил, — ну… то есть примерно образ подобия, будет засвечен. А после этого найти меня станет проще простого.
Понятно. Магия подобия позволяет прокрутить и не такое. Правда, неясно, почему преследователи до сих пор не нашли беглеца, если в их распоряжении имеется этот, как его, шрифтгешефт. Или он должен проявиться только после активации?
Нет, все-таки темное дело эти подгорные разборки. Однозначно не стоит встревать в них глубже, чем уже получилось, а то сам не заметишь, как окажешься по ту сторону зеркала, где властен один лишь Безымянный Бог да обманные призраки.
— Мы сюда шли? — после всех размышлений меня хватило только на этот вопрос.
— Не-а… — утратив опаску, гном совсем размяк и теперь лениво перебирал камни, выбирая по одному из невысокой кучки между нами. — Здесь только передохнем немного. Мы еще и треть пути доверху не прошли.
Перспектива втрое более продолжительного восхождения по крутым и извилистым подгорным тропкам меня нисколько не вдохновляла. Альтинизм никогда не был моей сильной стороной, а уж в пещерном исполнении — тем более. На открытом склоне было хоть как-то понятнее, что к чему, видно, куда идешь и сколько прошел. Зато, по крайней мере, в пещерах нет снега, как в Огрогорье…
— Тогда двинулись, что ли? — нервно бросил я. От беготни по неровным «ступеням» подгорных лестниц я уже отдышался, а откладывать даже неприятные вещи очень не люблю.
— Погоди, — инсургент продолжал свою возню. — Камней еще маловато.
— Да на что тебе сдались эти камни?! — я прямо-таки взорвался непониманием. — Тут же они везде! Целые горы камней! Альтийские!!!
— Камни везде разные, — поучающим тоном отозвался житель подгорья, явно обиженный за свою родину. — Тяжелые, острые, и чтоб хорошо ложились в руку — здесь.
В его словах определенно имелся некий резон. Вот только какой? Может, дальше понятно будет?
— Самое оно, чтобы хавчика добыть, — все же соизволил пояснить гном.
Увы, на сем его объяснения прекратились. Как применять удобно лежащие в руке камни, мне предстояло узнать уже в процессе добычи съестного.
Сам по себе факт предстоящей добычи еды не мог не радовать — дали о себе знать почти полные двое суток на голодный желудок, да еще с недавней беготней. До того голод не позволяло ощущать нервное потрясение от нежданного путешествия и прибытия в логово самых что ни на есть ругательных гномов.
Помнится, в последний раз меня так клинило во время весеннего наступления под Та-Ханхом, когда пошли в атаку в пятницу, а до котлов добрались в понедельник. Остальные перекусывали трофейным или запасами, а я просто не мог вспомнить про жратву, пока миску с ложкой не сунули мне прямо под нос. Берт Коровий Дядюшка, как сейчас помню…
Сейчас неуместное напоминание о еде тоже заставило внутренности скрутиться узлом, так что смотреть на степенное перебирание камней гномом стало совсем невмочь. Но и подгонять недотепу-инсургента, впервые на моей памяти занявшегося осмысленным делом, тоже не стоило. Не в силах сдержаться, я встал и принялся расхаживать по гроту взад-вперед. Казалось, что эхо от урчания в моем животе отдается от каменных стенок.