— Дядь Коль, ты сейчас будешь делать? — донесся голос Виталика.
Он то ли пришел вместе с плотником, то ли прибежал вслед за ним.
— Помогать будешь?
— А как же!
Торопливо прошуршала куртка и шумно приземлилась на стул.
— Ты куда бросил? А ну повесь на место!
— Так! Сейчас будем делать каркас. Подержи-ка здесь… Вот так!
Зажужжала какая-то электрическая машинка. Электродрель! — догадался Сергей. Он бросил газету на кровать и вышел в коридор. Виталик сидел на корточках и держал на полу рейку с двумя вырезанными пазами для раздвижных дверец стола. Плотник дрелью сверлил в рейке тонкие отверстия.
— Дядь Коль, а зачем дырки нужны?
— Чтобы шурупы свободнее шли. Смотри как! — Плотник взял из ящика несколько шурупов и механическую отвертку. Вставил шурупы в отверстия в рейке, проверил, ровно ли рейка проходит по черте от стены к стене, приставил отвертку к шурупу и резко надавил на ручку ладонью, потом еще раз и еще. Шуруп плотно прижал рейку к полу.
— Видал?
— Да-а! — восхитился Виталик.
Коля быстро закрутил все шурупы.
— Теперь давай крепить к стене. Тут уж я без тебя никак не смогу!
Виталик деловито прижимал рейки к стене, а плотник прикручивал их шурупами. При этом они разговаривали, не замечая Сергея, который постоял, постоял, вернулся в комнату и прилег на кровать.
— Дядь Коль, а мы с дядей Сережей завтра за шишками пойдем, — слышался за дверью голос Виталика.
— С каким это дядей Сережей?
— А который к нам приехал.
— А-а! С мужчиной! Да тут уж вокруг все шишки посшибали.
— Мы найдем! Олег знает где…
— Та-ак, каркас готов… Сейчас положим крышку… — Слышно было, как что-то с шумом двигали по коридору. — Ну вот, ничего столик!
— Да-а! Столик, — засмеялся Виталик. — Целый столище! А тут что будет?
— Здесь ты будешь умываться. Сейчас мы в эту дырку раковину вставим… Подержи-ка ее, я шланг из-под пола вытащу…
Они долго еще возились в коридоре, переговаривались и посмеивались. В спальню к Сергею вошла Аннушка. Она улыбалась, но вид у нее был несколько виноватый. Или это просто показалось Верютину.
— Ты что делаешь? — спросила она, наклоняясь над Сергеем.
— Лежу!
— Грустишь?
— Почему? — сказал он, вглядываясь в ее улыбающееся лицо, хотя ему было действительно грустно. — У тебя же не дом грусти.
Он сказал это, вспомнив, как однажды Аннушка произнесла, что «жизнь — это длинный коридор, в который выходят двери комнат веселья, грусти, радости, печали. Только нет одной комнаты, комнаты счастья!»
— Здесь у меня будет комната печали… Через два дня!
Через два дня он уезжает. Аннушка присела на кровать рядом с ним. Он обхватил ее руками за шею и притянул к себе.
— Не надо! Вдруг дверь откроют.
— Анечка, может, я не вовремя приехал?
— Зачем ты так говоришь? — поспешно зашептала Аннушка. — Ты что выдумал?
— Анна Ивановна! — позвал из коридора Коля.
— Мам!
Аннушка торопливо, испуганно отпрянула от Сергея и пошла к двери.
— На сегодня все, — сказал плотник. — Завтра раздвижные дверцы вставлю, полочки принесу — и можешь пользоваться. Мужчина пусть просверлит пол под шланг мойки. Вот здесь…
Верютин вышел в коридор, чтобы посмотреть, где сверлить.
— Инструмент я здесь оставлю?
— Оставляй, оставляй, — сказала Аннушкаи предложила плотнику поужинать с ними.
— Нет-нет!
— Дядь Коль, оставайся!
Плотник поднял за козырек кепку над головой, одним пальцем этой же руки поскреб лысину, взглянул на Верютина и решительно потянул дверь за ручку.
— Ты бы ему стаканчик предложила, — сказал Сергей.
— Он не пьет! Он ужинать-то раз в год садится.
— Да! — удивился Верютин. — А он женат?