Рид изучил ноты.
— Классика… еще классика… какой-то инди-рок… и снова классика…
— Ни стереопроигрывателя, ни CD-плеера, — отметил Майло.
— Вероятно, где-то тут есть «Айпод», — отозвался Рид.
— Тогда где компьютер, через который работали все остальные гаджеты?
Рид нахмурился.
— Кто-то здесь прибрался.
Они вдвоем обследовали комод и металлический гардероб. Джинсы, футболки, ветровки, нижнее белье маленьких размеров. Теннисные туфли, ботинки, черные босоножки на высоких каблуках, красные «лодочки», белые «лодочки». На перекладине с одной стороны гардероба висело с полдюжины платьев ярких цветов.
Никаких дисков, ноутбука, ничего, связанного с компьютерными делами.
Рид опустился на колени перед комодом и открыл нижний ящиков.
— Ого!
Внутри лежал кожаный корсет, две пары сетчатых чулок, черные трусики с оранжевой отделкой и отверстием в промежности — в количестве трех штук, три дешевых черных парика и три огромных фиолетовых фаллоимитатора.
Каждый из париков был длиной до плеч, с короткой челкой. В синей виниловой шкатулке для швейных принадлежностей лежали белая пудра, черная подводка для глаз и несколько тюбиков помады цвета старого синяка. Когда Рид достал ее, из ящика выкатился маленький черный кожаный хлыст.
— БДСМ-госпожа в свободное время? — предположил Майло. — Быть может, на самом деле она жила где-то еще, а здесь просто устраивала оргии?
Рид смотрел на все эти принадлежности, словно загипнотизированный.
— Возможно, она также давала здесь уроки музыки, лейтенант.
— Сомнительно: ни настоящего пианино, ни учебников. — Майло закрыл ящик и еще раз окинул взглядом комнату. — Если это было ее основное жилье, она вела весьма тоскливую жизнь, даже если учесть то, что здесь прибрались. Мы здесь всего пять минут — и я уже готов глотать антидепрессанты.
Он вернулся к металлическому гардеробу и провел рукой по верхней полке.
— Что ж, взгляните сюда.
Майло снял с полки картонную коробку, набитую бумагами.
Наверху лежали налоговые декларации Селены Басс за прошлый год. Поступление: сорок восемь тысяч за «музыкальные консультации на вольнонаемной основе», десять тысяч вычтено на «оборудование и материалы». Помимо этого, он нашел тринадцать ежемесячных чеков, аккуратно сложенных стопкой и подшитых вместе. На четыре тысячи долларов каждый, выписаны на семейный трастовый счет Саймона М. Вандера в инвестиционной компании «Глобал», указан адрес на Пятой улице в Сиэтле.
На каждом чеке была отпечатана одна и та же пометка: «Уроки для Келвина».
— Тот парень из интернета, — припомнил Рид.
— Почти пятьдесят штук в год за то, чтобы обучать юнца стучать по клавишам, — заметил Майло.
— Один ученик оплачивает все счета. Может быть, у него серьезный талант? Самородок какой-нибудь…
— Или считает себя таковым. Может, пойдем в машину и пробьем по сети имя Саймона Вандера? И паренька тоже.
— Ладно.
Майло вернулся к изучению бумаг в коробке. Выданные в Калифорнии водительские права, на которых была фотография тонколицей большеглазой девушки с остреньким выступающим подбородком и светло-русыми волосами. Короткая челка, как у тех париков. Легче маскироваться во время переодевания?
— Зачем ей это понадобилось, если у нее уже были права? — спросил я.
— Может быть, она приехала сюда без прав, и временно получила эти? — предположил Майло.
Под правами лежали чеки из магазина распродаж «Бетси Джонсон» в Кабазоне близ Палм-Спрингс, и шестимесячной давности кредитный счет на пятьсот долларов, недавно погашенный после полугодовой просрочки со всеми накопившимися ростовщическими процентами.
На самом дне лежала одна-единственная распечатка письма из электронной почты, полученного четыре месяца назад от пользователя «Хотмейла» engrbass345. Я прочитал письмо, глядя через плечо Майло.
Сел, я так рада, что ты наконец-то нашла работу, и, судя по всему, хорошую. Пусть у тебя все будет в порядке, милая. Не пропадай снова так надолго. Целую тебя. Мама.
— Время уведомления, — вздохнул Майло.
— Твоя любимая фишка, — отметил я.
— Да, как и утопленные щенки.
Рид ворвался обратно в квартиру, размахивая планшетом; глаза его сияли.
— Похоже, что Саймон Вандер — очень крупный денежный мешок. Может быть, его инвестиционный счет и хранится в Сиэтле, но живет он здесь, в Палисейдс. Он владел сетью супермаркетов в мексиканских пригородах и два с половиной года назад продал ее за сто одиннадцать миллионов. После этого пропал с радаров, не считая трех упоминаний о Келвине — все с его концертов. Мальчишке десять лет. Я нашел одну его фотку.