Он больше не мог двигаться. И прежде чем сделать это, он обвиняюще ткнул пальцем в грудь Куини.
«Это еще не конец», — сказал он.
86
Внезапно в дверь постучали. Так резко, что Дилан подпрыгнул, а чай выплеснулся из кружки прямо ему на футболку.
Черт бы побрал этих чертовых копов, они доводят его до белого каления!
Он вбежал в коридор и распахнул дверь, чувствуя, как его гнев нарастает, но тут же утих, когда он увидел испуганную фигуру, стоящую снаружи.
«Что ты здесь делаешь?»
Лиза оглядывалась по сторонам, словно опасаясь, что кто-то её увидит. Услышав резкость в его голосе, она напряглась и ощетинилась. «Ты не пригласишь меня войти?»
Он отступил назад. «Да, конечно. Проходите».
Он последовал за ней на кухню, не сводя глаз с того, как ее легкое маленькое сарафанчик попеременно обрисовывало контуры ее изящной попки и развевалось вокруг нее.
Внутри комнаты она замешкалась, повернулась к нему лицом, сцепив руки.
«Итак, чем же я обязан такому удовольствию?» — спросил он, уже успокоившись. Он поставил кружку с чаем и откусил кусочек тоста с арахисовым маслом, который готовил, когда она пришла.
«Ты ему рассказала!» — выпалила Лиза. Её голос повысился. «Как ты могла? Ты рассказала Нику о нас!»
Он попытался улыбнуться, чтобы льстиво улыбнуться. «У меня ведь не было выбора, правда? Они держали меня в камере, допрашивали про мальчишку. В остальном никакого алиби. Что ещё я мог сделать?»
«Я не знаю, ничего, кроме этого!»
Костяшки пальцев её сцепленных рук побелели, плечи вздернулись вверх. «У нас с Ником ребёнок. Ты мог бы…»
«Слушай, если бы я мог поступить иначе, я бы так и сделал. Ты должен это понимать. Но ты не представляешь, каково это — когда за тобой гонится копы! Я всегда был против моего отца и тоже был против меня. Мне ни разу не дали пощады, а в этот раз всё ещё хуже, чем когда-либо».
Она прикусила губу и слегка моргнула.
Ой, не вздумай пускать слёзы в ход. Не со мной, Лиза …
Он вздохнул, отложив тост, вытер рот тыльной стороной ладони и шагнул вперёд, обхватив её за талию. Она показалась ему крошечной, когда он притянул её к себе. Её плоть была упругой, без той мягкой лишней складки, которую его «Фонн» приобрела за годы между рёбрами и бёдрами.
«Слушай, дорогая, ведь совсем недавно вы с ним не были вместе, правда?» — сказал он уже мягче. «Ты сама говорила, что он околачивался возле той рыжеволосой криминалистки. И что в этом особенного, а?»
«Да, но…»
Устав убеждать её словами, он скользнул рукой под её подбородок и прижал её губы к своим. Спустя мгновение она ответила на поцелуй, словно не в силах сдержаться. Желание пронзило его позвоночник. На каблуках она была почти его ростом, так что они оказались на уровне бёдер.
Он притянул ее ближе, ему нужен был полный контакт, он хотел сильно прижаться своим тазом к ее тазу, но она прижала руку к его груди.
«Дилан, нет, ты весь в чае. Моё платье…»
Он проигнорировал ее, теперь действуя более требовательно руками, зубами и языком.
Раньше ей нравилось, когда он действовал грубо, поэтому ему, возможно, потребовалось больше времени
чем следовало бы, чтобы понять, что она все еще пытается оттолкнуть его.
Он резко отпустил её. Она отшатнулась назад, прислонилась к раковине, сжав колени, словно смущённая девственница. Когда она вытерла рот рукой, он увидел, что она дрожит. Казалось, она снова вот-вот заплачет.
«Мне п-простите. Я пришёл сюда не для того… Я просто увлёкся, вот и всё».
— Так зачем же вы тогда сюда пришли ?
«Не знаю. Ошибка, очевидно, да? Просто… инспектор Поллок потащил меня в Кендал Ник на допрос, как будто я была какой-то преступницей . Я не знала, что делать » . Она глубоко и прерывисто вздохнула и покачала головой, в её голосе теперь слышалась горечь. «А когда они закончили, меня ждал Ник, такой же убийственно спокойный, каким он был, когда снимался в «Огнестреле». И я знала, что он всё подслушивал. Ты даже рассказал им, как я делала эпиляцию бикини, ради бога, просто чтобы доказать это. Честно говоря, я чуть не умерла от стыда».
Дилан замер, взял остатки тёплого чая, чтобы чем-то занять руки. «И что ты ему сказал?»
«Что ты имеешь в виду, говоря «что я ему сказал» ? Что я мог ему сказать?»
Дилан колебался, разрываясь между необходимостью сохранить алиби и нежеланием, чтобы за ним охотился какой-нибудь псих-полицейский, особенно такой, который мог прийти вооруженным и насадить его яйца на вертел.
Потом она вздохнула. «Я сказала ему, что это несерьёзно, просто немного развлеченья». Голос её был несчастным.