Тропа пролегала по мосту, пересекающему железнодорожные пути, и Грейс была уверена, что римлянам не следовало принимать это во внимание.
Затем Бартли начал оттаскивать голову гнедого от колёс. Колёса выскочили из колеи и покатились по полю. Она видела выровненные следы в траве, где до них прошли другие лошади цыганской породы.
«Что сказал тебе старик там?»
Бартли взглянул на неё, его лицо напряглось от тряски после суровой поездки. «Он сказал, что я больше похож на куробошно — бойцового петуха, — чем он сам».
«Не эта часть — после?»
«А, он сказал мне, что вы «женщина с женственной внешностью», и мне следует иметь это в виду».
«Какое это имеет отношение к чему-либо?»
«Я думаю, он имел в виду, что я должен попытаться удержать тебя от драки».
«Правда?» — спросила Грейс. «Я думала, ты позволишь мне пойти с тобой только как живому щиту, на случай, если полиция применит силу».
Он не сдержал своего удивления. «Ну, дорогая, и это тоже…»
Живая изгородь между этим полем и следующим была неровной, укреплённой столбами и проволокой. Проволоку перерезали и сняли, и Бартли проехал, не сбавляя скорости. Когда они добрались до возвышенности, на полпути, в поле зрения появилась трасса A66. Лошади выстроились вдоль изгороди перед невысокой насыпью. Сами цыгане перепрыгнули через неё, чтобы окружить карету, стоящую внизу на дороге.
Грейс видела, что там уже стояло с полдюжины полицейских машин, и ещё больше машин только что подъезжало. И всё же ни один из возможных вариантов развития событий не был хорошим.
Мужчины в дилижансе ожидали драки и собирались её немного успокоить. Она знала, что в цыганской культуре заложено неуклонное стремление не отступать перед лицом вызова. И если полиция попытается развести стороны, то рискует оказаться в ситуации, когда обе стороны будут сражаться друг с другом.
Бартли резко остановил гнедого прямо перед забором, ведущим к дороге. Он спрыгнул с гнедого, споткнувшись, снова забыв взять
Принимайте во внимание рану в боку. Гнедая осталась там, где её оставили: бока её вздымались, голова опущена, ноздри раздувались.
Грейс первой добралась до забора. Бартли протянул руку, но Грейс ухватилась за ближайший столб, зацепилась ногой за сетку для овец на полпути и спрыгнула оттуда, аккуратно приземлившись на другой стороне. Она оглянулась на него, приподняла бровь и протянула руку . Он ухмыльнулся и не пожал её.
Из одной из полицейских машин внизу вылезла суперинтендант Уэйнгроув, державшаяся очень прямо в своей форме, с плотно закрытой фуражкой.
Ей вручили мегафон, который она включила без лишних слов и крикнула толпе, требуя разойтись. Они нарушали раздел 14 Закона об общественном порядке 1986 года и подлежали немедленному аресту.
Ни один из присутствовавших, превосходивших числом, полицейских не выглядел обрадованным этим заявлением.
Из толпы, окружавшей карету, вперед вышел один человек.
Дилан Эллиот.
«Арестовать, а?» — проревел он, махнув рукой в сторону цыган. «То есть, вы арестуете эту компанию просто за то, что они тут стоят , но не за убийство».
Мой ребёнок? Что это за справедливость ?
Из рядов цыган протиснулась фигурка поменьше. Грейс услышала, как Бартли тихо застонал рядом с ней. Ей даже не нужно было видеть женщину, чтобы понять, что это Куини.
«Это был мой ребёнок, украденный у меня !» – кричала она, тыкая большим пальцем себе в сердце. «Вы, болваны , со своими историями о цыганах, похищающих детей и ворах. Ха! Вам следует позаботиться о себе ».
Среди цыган пронесся то согласный, то гневный гул. Их позы застыли, кулаки замахали. Мужчины из дилижанса сомкнулись, словно римский легион. Грейс увидела, как в их руках появились велосипедные цепи, кастеты и бейсбольные биты. Вероятно, и ножи тоже, которые пока что держат вне поля зрения.
«Ну, ты бы так сказал, не так ли?» — крикнул Дилан. Он повернулся к мужчинам из вагона. « Они ведь никогда не виноваты, правда, ребята?»
Затем с дальней стороны дороги появился Ник, и настала очередь Грейс с тревогой втянуть воздух. Он тащил Криса Бленкиншипа прямо перед собой. Обе руки здоровяка-криминалиста были за его спиной, явно скованные наручниками. Он сопротивлялся, но не мог ничего сделать, кроме как подчиниться.
«Уэстон! Что ты, чёрт возьми, делаешь?» — Суперинтендант Уэйнгроув на мгновение отложила свой мегафон. Он ей вряд ли был нужен.
«Вам нужен человек, убивший Джордана Эллиота? Ну, вот он».
«Уэстон, ОТСТУПАЙ!» — Уэйнгроув звучал пламенно. «Это прямой приказ».
Ник проигнорировал её. Вместо этого он ткнул ногой Бленкиншипа сзади в ногу, повалив его на колени посреди дороги. «Скажи им», — грубо сказал он. «Скажи им ты, или я , и я не буду говорить красиво».