Потому что вскоре дело о пропаже человека перерастёт в дело о непредумышленном убийстве. Уже тогда он понимал, что обманывает себя. Как только он принял решение не сообщать о смерти мальчика, единственным выходом для этого было полномасштабное расследование убийства.
И ему было необходимо придерживаться этого принципа.
Его единственной надеждой было то, что внезапная волна преступности в Пенрите даст ему законный повод перевести Грейс на другую должность. Или что она может где-то ошибиться. Ладно, вероятность её ошибки была невелика, но ведь мужчина может мечтать, не так ли?
Последняя её шутка — насчёт чёрного пластикового следа. О, он точно знал, откуда он взялся, и она не смогла бы быть точнее, даже если бы сама была свидетельницей столкновения.
Как она это делает ?
Он завел двигатель и выехал задним ходом со своего парковочного места, все время обращая внимание на эти предательские царапины на переднем углу бампера.
То, что раньше казалось почти незначительным, теперь ощущалось так, будто было нарисовано светоотражающей краской и подсвечено неоновыми стрелками.
Ему нужно было срочно разобраться с повреждениями. Проблема была в том, что это была его служебная машина. Любой ремонт проходил через официальный автосервис. А если бы он обратился в какую-нибудь частную автомастерскую и сделал всё тайком… Что ж, это открыло путь к большему количеству потенциальных осложнений, чем он хотел бы предвидеть.
Он медленно направился к выезду, всё ещё погруженный в яростные мысли. Краем глаза он заметил, как другая машина въехала на узкий въезд к парковке. Мышцы правой ноги инстинктивно напряглись, чтобы перенести ногу с педали газа на педаль тормоза. И тут он осознал, какая прекрасная возможность ему представилась.
Подъезжающая машина двигалась не быстро.
Но, возможно, это просто происходит слишком быстро…
После этого он с трудом мог проанализировать стремительный ход своих мыслей. Он нажал на газ, и его машина рванулась вперёд, а передний угол въехал в щель между другими припаркованными машинами.
Водитель другой машины отреагировал мгновенно. Но этого оказалось недостаточно. Они столкнулись с глухим стуком.
Футбольная юность Бленкиншипа научила его, что лучшая форма защиты — это нападение. Он выключил двигатель и в мгновение ока выскочил из машины.
«Эй, почему бы тебе не посмотреть, куда ты, черт возьми, идешь?» — потребовал он.
Другой водитель отстегнул ремень безопасности и не спеша вышел. Бленкиншип снова почувствовал укол отчаяния, когда увидел, кто это был – тот самый хитрый детектив, переведённый из полиции, Ник Уэстон.
Тот самый Ник Уэстон, который, как он вспомнил, был особенно дружен с Грейс Макколл.
На самом деле, в какой-то момент, во время громкого дела о снайпере прошлым летом, поползли слухи, что они могут быть не просто коллегами. Что ж, раз Сибсон исчез, такая женщина всегда будет стараться поймать кого-нибудь другого, не правда ли?
Из всех этих чертовых людей …
Он скрыл свою внезапную неуверенность, уперев руки в бедра, выпятив подбородок и расправив плечи.
Уэстон посмотрел на него так, словно, как и Грейс, он тоже мог прочитать в позе другого человека гораздо больше, чем Бленкиншип был готов раскрыть.
«Я думал, ты меня заметил и остановился», — сказал Уэстон через мгновение, с лёгким раздражением в голосе. Машина была одной из тех супер-
Бленкиншип увидел Subaru Impreza, с их выпуклыми кузовами и большими колёсами, в девчачьем средне-синем цвете. Если бы это была его машина — а это могла быть только личная машина Уэстона, — Бленкиншип был бы в ярости. Уэстон же, скорее, смирился.
«И ты вел себя в этой штуке как идиот».
Уэстон не ответил на это. Он лишь приподнял бровь, прежде чем присесть и осмотреть повреждения. Бленкиншип обошел свою машину спереди, с облегчением увидев, что следы от второго удара стёрты. Передний угол бампера откололся от креплений, деформировался и раскололся. Стекло фары тоже треснуло.
Машина Уэстона выглядела ненамного лучше. У неё был какой-то нижний выступ под бампером — какой-то замысловатый граунд-эффект, который работал только на раллийном этапе или гоночной трассе. Позер.
Однако теперь аэродинамический эффект был невелик, поскольку он оторвался и почти полностью повис на земле под машиной. Бампер тоже получил серьёзные удары. Бленкиншип почувствовал, как улыбка пытается растянуться на его щеках, и с силой прикусил её, превратив в гримасу.
«Неловко с обеих сторон, а?» — сказал он, стараясь говорить небрежно. «Давайте просто спишем это на опыт и разберёмся в этом деле, ладно?»