Как будто она была в его власти.
Вано давно понял, что его сестра следует своей собственной звезде.
Возможно, это было связано с тем, что они так рано потеряли свою дочь . Девочка училась у матери, как стать такой же, как она, – если не в мыслях, то на деле.
И да, после довольно бурного старта она, так сказать, вернулась к привычному образу жизни. Она вышла замуж за цыганского чала, которого выбрал для неё отец, родила ему детей и поддерживала их дом в идеальном состоянии, словно свежевыкрашенный.
Но всё же… за её уступчивостью скрывалось что-то, что не всегда было таким незаметным, как следовало бы. Бывали случаи, когда Бартли давал ей слишком много свободы. И если Вано иногда её подталкивал, то, возможно, лишь для того, чтобы проверить, насколько далеко она его позволит зайти, прежде чем она ответит тем же. Как переживать из-за зубной боли, надеясь, что вот-вот произойдёт последний приступ боли, и тогда она наконец утихнет.
Только он не был уверен, что захочет находиться поблизости, если Куини когда-нибудь по-настоящему разразится извержением.
Теперь он срезал путь вдоль реки по тропинке, которая шла между лесом и спортивными площадками гимназии возле вершины холма.
Он направлялся к мигающей улице, и хотя мог бы пройтись по Бэтлбарроу вместе с остальными, он почему-то предпочитал просто переходить с места на место, не привлекая внимания. Одно дело иметь чёткий план, куда идти. И совсем другое – объявить об этом миру.
Поэтому он быстро пошёл между деревьями, избегая грязных пятен от недавнего дождя, поднимаясь по тропинке. Одна рука была в кармане, где он нащупывал толстую пачку денег, что всегда было удачей.
Когда на вершине тропы появился человек и остановился, явно намереваясь и не спеша, Вано почувствовал, что его шаги замедлились. Он инстинктивно оглянулся и увидел, что за ним следует ещё один. Ничего случайного…
следующий за ним человек был там с определенной целью.
Ничего не остается, как действовать нагло.
Даже если, подойдя ближе и узнав парня, ожидающего его, он почувствовал, как у него сжалось сердце. Он чуть приподнял поля шляпы, чтобы...
он лучше рассмотрел лицо мужчины и выдавил из себя холодную улыбку.
«Итак, Миро Рай , что привело тебя сюда? У него болели зубы, когда он звонил ему.
«Милорд», но Вано понимал, что пряник принесёт столько же пользы, сколько и ран , — пряник, как и кнут. По крайней мере, пока не останется другого выбора…
«Слышал про этого здоровяка, а?» — проворчал он, переходя сразу к делу и не вдаваясь в подробности. Горджо называл Джексона «здоровяком», когда тот сам был ростом больше шести футов, с мускулистыми руками, свисающими с широких покатых плеч. Вано однажды видел в каком-то сафари-парке человекообразную обезьяну, так близко, что они, казалось, могли бы дотронуться друг до друга. Зверь двигался с той же преднамеренной, медленной угрозой, словно знал, что может раздавить его, не задумываясь, так к чему такая спешка?
«Джексон? Это был действительно ужасный позор, эта авария», — сказал Вано, сохраняя абсолютно нейтральный тон. «Чудо, что он не утонул».
«Да?» — спросил горжо , хотя в его голосе не прозвучало уверенности. Его брови сошлись над переносицей. «Неважно, умеет ли он плавать…»
Я хочу знать, приятель, умеет ли он драться ?
«Он умеет драться ?» — безучастно повторил Вано. Он перевёл взгляд с лица горджо на человека позади него. Теперь их было двое — откуда взялся третий? Холод сгустился у него на затылке. «Чувак, он почти не видит и не стоит. Череп у более слабого человека был бы расколот, как ёро , то есть яйцо».
«Значит, он не может драться?» — настаивал горгио , беспокоясь, как старая собака, которая лает и лает.
«Нет, он не может драться».
«Ну, это прискорбно , да? Ведь у нас было… взаимопонимание , типа».
«Мы так же разочарованы, как и вы. А Бартли? Ну, он надеялся нанести несколько хороших ударов, чтобы компенсировать то, как Джексон...
О нём, о последних нескольких днях. Но что поделаешь? Он пожал плечами, подняв ладони вверх. «Может, в следующем году».
Он хотел пройти мимо, но здоровяк тяжело отступил в сторону, преграждая ему путь. Мужчины позади подошли ближе. Вано развернулся между ними, и они снова сблизились. Угроза теперь была совершенно очевидной.
Вано огляделся, но никого не увидел. С одной стороны, он был обескуражен отсутствием потенциальных союзников, с другой – обрадован отсутствием свидетелей его унижения.
Большой горджо сказал: «Это не имеет смысла».