Он до последнего старался сдерживать себя, но слова, слетевшие с языка девчонки, снова вернули его дьявольскую натуру. Сколько бы он ни пытался это прятать, она была единственной, кто мог пробудить его внутренних демонов по щелчку пальцев.
Он снова не сдержался. Последнее, что он помнил – это ее полный ненависти взгляд, направленный на него, а через мгновение она уже падала на пол, держась за щеку.
Ладонь Александра пылала, и только тогда он понял, что именно произошло.
Но сейчас у него не было другого выбора, кроме как схватить Хейли за волосы и через силу потащить в комнату. В его доме были те, кого он мог считать друзьями, но в то же время и понимал, что друзьям нельзя знать о том, что будет выгодно знать врагам.
– Отпусти меня! – кричала она, пытаясь вырваться. – Животное! Ублюдок! Сын тысячи сук!
Но он ее не слушал.
Ему было плевать.
Зайдя в комнату, он закрыл за ними дверь на замок, а после толкнул девушку на кровать. Ее тело легко отпружинило, а когда он снова увидел ее полные ненависти взгляд, не по-человечески озверел.
– Я давал тебе шанс вести себя нормально! Но раз ты не понимаешь, как себя вести, мне придется научиться тебя самому.
Ремень его брюк с глухим стуком упал на пол. Хейли проследила за ним взглядом и ужаснулась.
Затем на пол полетела одежда мужчины. Она смотрела на то, как он медленно наступал в ее сторону, а мускулы на его теле угрожающе двигались. Подойдя к кровати, он схватил ее за лодыжку и резко потянул на себя. Хейли вскрикнула и стала отчаянно сопротивляться. Ей даже удалось отвесить мужчине несколько пощечин, что только сильнее раззадорило и разозлило его.
– Так не терпится, чтобы я тебя поскорее трахнул?! – прорычал он ей в лицо. – Запомни раз и навсегда – ты принадлежишь только мне! Поняла?!
– Катись в Ад! – она была громче. – Там тебе самое место!
Хейли прекрасно знала, как разозлить мужчину с полоборота, и воспользовалась этим.
– Ненавижу! – закричала она, когда он начал срывать с нее одежду.
– Пусть так. Ненависть – тоже чувство. Мы явно испытываем что-то друг к другу.
Последней преградой были ее трусики. Хейли ухватилась за них, как за последнее спасение, но когда Александр перевернул ее на живот, надавив на шею, и эта деталь гардероба вскоре оказалась на полу.
Раздвинув коленом ее подрагивающие ноги, он приставил свой твердый член к ее киске, наслаждаясь предстоящим удовольствием, а когда сделал первый толчок, почувствовал, как ее тугие стенки стали сильно сжимать его, словно пытаясь оторвать.
– Тебе от меня никуда не деться, милая, – прошипел он, делая очередной толчок, на этот раз еще глубже. – Как можно перестать трахать это тело?
Но ответом на его вопрос были тихие беспомощные всхлипы девушки, что резали его по сердцу, словно ржавые лезвия.
С каждым толчком он чувствовал, как между ног девчонки становилось все влажнее, а это значило лишь одно – ее тело отвечало ему. И плевать, что его хозяйка была против.
– Ты чувствуешь это, Хейли? – спросил Александр, подняв голову девушки за волосы. – Твое тело отвечает мне. Оно хочет меня. Как и я хочу его. Мы созданы друг для друга, кто бы что ни говорил.
Он сходил с ума от ощущений, которые уже успел позабыть. Вколачиваясь в это ладное сочное тело, он даже закрыл глаза и откинул голову от удовольствия, пока водил ладонями по гладкой шелковистой коже ее тела.
– Ты не дар Божий, – прорычал он, ускоряя толчки. – Ты кара небесная. Проклятье. Мое личное проклятье, от которого никуда не деться. И я готов быть проклят до конца своих дней.
Но она уже не в силах была разобрать его слова. Вместо этого Хейли молча смотрела на яркую луну через панорамное окно и молила только о двух вещах – чтобы Александр прекратил делать с ней грязные вещи, и чтобы ее похотливое тело перестало реагировать на него.
Она слышала, как участилось дыхание мужчины, как сжались его руки на ее талии, а толчки стали жестче и быстрее. Она чувствовала, как он был на грани и таранил ее так, словно в последний раз, а когда утробно зарычал, почувствовала, как кончил.
Он резко вышел из нее, а после она почувствовала, как по бедрам стало что-то стекать вниз.
– Прости, – услышала она негромкое, а после дверь ее комнаты громко хлопнула.
Мужчина ушел.
Ей следовало радоваться, но вместо этого в груди появилось щемящее чувство, будто она потеряла что-то дорогое, что-то, что способно было согреть ее душу.